Шпион в шампанском. Превратности судьбы израильского Джеймса Бонда

— Это пустые слухи, — ответил я. — Правда заключается в том, что я служил капитаном в пехоте. Зачем мне лгать?

— Хорошо, пока оставим это. Чем вы занимались после войны?

— Эмигрировал в Австралию. Сначала работал водителем грузовика, а потом занялся лошадьми.

— И стали миллионером?

— Эту историю я рассказывал для того, чтобы объяснить, откуда у меня много денег. В Австралии я действительно скопил немного, но когда вернулся в Германию в 1958 году, то все потерял.

— Как вы начали работать на Израиль?

— Почему вы решили, что я работал на Израиль?

— Господин Лотц, не надо играть с нами в прятки. Радиус вашего радиопередатчика и направление антенны определенно свидетельствуют о том, что вы передавали в Израиль. Почему вы стали их шпионом? Вы еврей?

— Нет. Вам достаточно будет взглянуть на… Я не подвергался обрезанию.

— Не волнуйтесь. Посмотрим и на это. Но теперь отвечайте на мой вопрос. Почему бывший полковник СС стал израильским шпионом? Деньги? Угрозы? Шантаж?

— У меня настали трудные времена. Я любил хорошо пожить, но не мог себе этого позволить. Моя зарплата тренера верховой езды составляла мизерную сумму. А потом я встретил израильтянина, который предложил мне купить ферму в Египте и стал хорошо платить за то, что я иногда слышал или видел. Это выглядело очень просто. Потом меня научили работать на рации, объяснили, что от меня требовалось, и через несколько недель я приехал сюда.

— Позднее вы подробно расскажете о том, как вас завербовали, как готовили, какие давали задания, кто ваши связники. Сейчас же мне нужна только общая информация, которая покажет, что вы готовы с нами сотрудничать.

В дверь постучали, и вошел охранник. Он подошел к Алешу и что-то прошептал ему на ухо. Алеш поднялся.

— Меня ждут наверху. Мафус, ты тоже там нужен. Абдель Хаким, продолжайте допрос Лотца. Вы знаете, что нам нужно. Позже я вас подменю.

Оставшись со мной наедине, Абдель Хаким откинулся в кресле и с циничной ухмылкой сказал:

— Ну что же, господин Лотц, продолжим доброе дело.

Он протянул руку и снова включил две лампы.

— Вы без этого не можете обойтись? — спросил я, щурясь.

— Так мне лучше вас видно, — расплылся он в улыбке. — Свет вас беспокоит? Может быть, глаза болят? Плохи ваши дела, господин Лотц. Это комната допросов, а не вилла миллионера. Пока мы обращаемся с вами вполне прилично. Но мы можем применить совсем другой подход. Это еще даже не допрос, а так — дружеский разговор. Но будьте осторожны, господин Лотц. Если вы не будете абсолютно честно с нами сотрудничать, мы применим другие методы. Просто хочу вас предупредить. Ну что, продолжим?

— Что вам нужно?

— Расскажите о своей жене. Какова ее роль в вашей шпионской сети?

— Не было никакой сети. Я работал один, и моя жена об этом ничего не знала.

— Вы думаете, я этому поверю? Я не такой дурак. Вы хотите сказать, что ваша жена абсолютно ничего не знала о вашей шпионской работе? Что вы с ней делали, когда работали на радиостанции? Закрывали ее в туалете?

— Она знала, что я занимался какой-то политикой, но ничего больше. Я запретил ей расспрашивать меня.

— И она ничего не делала для вас? Очень правдоподобно.

— Я специально старался ограждать ее от этого. Ей бы это не понравилось. И это напугало бы ее.

— Как предусмотрительно. Сколько лет вы женаты?

— Четыре года.

— Вы любите свою жену, господин Лотц?

— Да.

— Я знаю. Это ваше первое правдивое заявление. Что вы скажете, если мы попытаемся вытащить правду из нее? Может быть, немного поколотим ее палками по пяткам или подержим немного в ледяной воде, скажем сутки? Или применим электроток… Давайте начнем сначала. Где вы познакомились со своей женой?

— Я встретил ее в поезде Париж — Мюнхен. Она проживала в США и приехала в Германию навестить своих родителей.

— А когда вы поженились?

— Через несколько недель после встречи.

— Ну это уж слишком. Я ожидал, что человек вашего ума придумает нечто более убедительное. Ваша жена — хорошо подготовленный агент израильской разведки, и ее дали вам в качестве помощницы. Разве не так? Она принимала участие во всех ваших операциях?

— Она не принимала участия ни в чем. Почему вы этому не верите? Я не отрицаю, что моя жена отлично вписывалась в мое прикрытие, но это простое совпадение. Она была отличной хозяйкой для моих многочисленных гостей. Она действовала абсолютно естественно, потому что ей нечего было скрывать. Что же касается ваших представлений о том, что ее мне «дали», то это бред. Мы действительно встретились и поженились при несколько необычных обстоятельствах, но это само по себе доказывает, что я вас не обманываю. Вы же сами говорите, что я мог бы придумать более убедительную историю. Конечно мог, и израильская разведка могла. Если бы она была агентом, которого приставили ко мне для работы, то у нее были бы документы о том, что мы поженились лет десять-двенадцать назад. Ну подумайте сами.

— Ее могли приставить к вам без вашего ведома.

— Это маловероятно и, по существу, невозможно. Я бы давно это понял. Я уже сказал, что она весьма наивна. Она бы не смогла меня так долго обманывать.