«Шпионы» рождаются на Лубянке

Реализация требований ч. 4 ст. 29 Конституции РФ обеспечивается Законом РФ от 21.07.93 г. «О государственной тайне», в котором определено понятие государственной тайны и указаны сведения, относимые к государственной тайне, определены средства и способы ее охраны, в том числе установлена ответственность за ее разглашение и выдачу иностранному государству.

Более того, Указом Президента РФ от 30.11.95 г. № 1203 утвержден «Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне».

Однако в постановлении о привлечении Данилова В. В. в качестве обвиняемого от 24 июля 2002 г. при изложении формулировки обвинения не указано, подпадают ли технические характеристики разработанного Даниловым В. В. изделия (имитатора) под действия вышеназванных Закона РФ «О государственной тайне» и «Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне».

В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого не приведены выводы органа расследования о том, какие сведения, отнесенные названными Законом РФ и Указом Президента РФ к государственной тайне, выдал Данилов В. В., тогда как именно эти конкретные сведения формируют объективную сторону деяния, предусмотренного ст. 275 УК РФ, и составляют сущность обвинения в государственной измены (т. 11, л. д. 350—363). Между тем в обвинительном заключении по настоящему делу следствием сформулирован вывод о том, что Данилов В. В. выдал государственную тайну в нарушение требований:

ст. 29 ч. 4 Конституции РФ;

абзаца 5 пункта 2 ст. 5 Закона РФ от 21.07.93 г. «О государственной тайне»;

пунктов 20 и 33 «Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне», утвержденного Указом Президента РФ от 30.11.95 г.;

пунктов 2.15, 5.1.3, 5.2.9 и 5.7.4 «Развернутого перечня сведений, подлежащих засекречиванию в системе Министерства общего и профессионального образования Российской Федерации», утвержденного Минобразования РФ от 16.04.98 г. (т. 12, л. д. 1, 2)

Таким образом, формулировка обвинения Данилова В. В. в обвинительном заключении существенно отличается от формулировки обвинения в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, что является нарушением требований, предъявляемых УПК РФ к обвинительному заключению и исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения.

В своем кассационном представлении прокурор оспаривает наличие основания для возвращения дела прокурору, поскольку «институт дополнительного расследования по уголовным делам в рамках ныне действующего УПК РФ упразднен и на сегодняшний день устранить нарушения требований ст. 171 УПК РФ невозможно».

Анализ представленных документов в контексте изложенной выше правовой позиции приводит к однозначному выводу о законности решения судьи, возвратившего дело прокурору. Очевидно, что столь существенное различие между обвинительным заключением и постановлением о привлечении Данилова В. В. в качестве обвиняемого не может быть устранено в судебном заседании как на предварительном слушании, так и на стадии судебного разбирательства. Рассмотрение дела при наличии такого процессуального недостатка обвинительного заключения повлечет нарушение права обвиняемого на защиту по основаниям, изложенным выше.

Довод прокурора о том, что «…фабулы обвинения в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого Данилова и в обвинительном заключении по делу имеют отличия частично по тексту, но не по сути в целом», следует признать несостоятельным, поскольку фабулы обвинения имеют существенное различие именно «по сути», что отмечено выше. Мы полагаем, что законность решения судьи о возвращении уголовного дела прокурору никак не зависит от невозможности направления уголовного дела на дополнительное расследование, поскольку судья возлагает на прокурора не эту обязанность, а обязанность привести обвинительное заключение в соответствие с формулировкой обвинения в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого. Для устранения указанного недостатка обвинительного заключения не требуется направление уголовного дела на дополнительное расследование и производство каких-либо процессуальных действий, кроме пересоставления обвинительного заключения и вручения его копии обвиняемому.

В постановлении судьи совершенно справедливо обращено внимание на неконкретность обвинения, предъявленного Данилову В. В., поскольку «…по смыслу закона (ст. 171 УПК РФ) в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого по уголовному делу, в частности о должностных преступлениях, о преступлениях, связанным с исполнением профессиональных обязанностей, нарушением правил безопасности (транспортные преступления), и в том числе о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 275, 276, 283, 284 УК РФ, необходимо указывать, какие нормативные акты, регулирующие соответствующую деятельность, нарушены обвиняемым.