Шпионы, создавшие советское ракетостроение

Советским же ракетостроителям было ясно, что для достижения космонавтами Луны или потребуется создание на околоземной орбите специальной космической станции – стартовой площадки для отправки к Луне кораблей, или необходимо построить новую сверхтяжелую ракету с наземным стартовым комплексом для решения тех же задач.

– Василий Сергеевич, такую супертяжелую ракету с грандиозным наземным стартом могли ведь создать объединенные коллективы конструкторских бюро главных конструкторов С. П. Королева, М. К. Янгеля, В. П. Глушко и В. Н. Челомея! Какой был бы огромнейший сплав мысли и дела! Но кто бы тогда возглавил Лунный проект? Кто из великой четверки вырвался бы вперед?

– В правительстве поступили иначе…

– И все потому, что наши ракетостроительные гении не хотели терять независимости и активно противостояли ее потери? Как же могли ужиться наши ракетные великаны «в одной берлоге»?

– Сказано резко. Но в министерстве и в военно-промышленной комиссии в силу ряда обстоятельств о едином научно-конструкторском объединении четырех ракетостроительных КБ в лунном проекте даже речи не шло. Министры и председатель ВПК поступили, казалось бы, демократично. Каждому из трех главных конструкторов по ракетам и главному конструктору по двигателям было поручено представить в правительство свое видение сверхтяжелой ракеты, способной доставить на Луну космонавтов. 22 мая 1963 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР о необходимости создания сверхтяжелой лунной ракеты. Королев, Янгель, Челомей и Глушко «взяли под козырек»!

…Василий Сергеевич погрузился в воспоминания…

Когда Янгель вернулся из Москвы с «лунным заданием», то поручил руководство проектом будущему академику, начальнику и Генеральному конструктору ОКБ-586 через три десятка лет С. Н. Конюхову.

Наши проектанты тут же вспомнили фантастические романы. Было ясно, что они явно устарели. Полет человека на пушечном ядре слишком примитивен даже с позиций XIX века. Нам же предстояло, оттолкнувшись от сегодняшней реальности, развить проект до небывалых высот.

Мозговой центр ОКБ-586 и ранее задумывался о космосе. Энтузиастом создания космических аппаратов были В. М. Ковтуненко, В. И. Драновский и другие. Но теперь пришлось перейти к более грандиозным конкретным делам. Всем нам – и проектантам, и конструкторам – виделась громаднейшая ракета высотой чуть ли метров в сто, диаметром почти в шесть метров, стартовый вес около тысячи пятисот тонн. Так как объем работ по разработке эпохального проекта мог превзойти все то, что нами выполнялось ранее, требовалось значительное увеличение коллектива нашего КБ и расширение производственных площадей завода, а может быть и его реконструкция. Для транспортировки сверхгабаритных блоков ракеты необходимо было бы построить специальную сверхгабаритную железную дорогу от завода к Днепру, далее на баржах доставлять ракетные блоки по реке к Черному и Азовскому морям, а затем по Дону, Волге и Каспийскому морю в Казахстан.

«Не лучше ли построить лунный старт возле КБ?», – предлагали другие энтузиасты лунной эпопеи. Им отвечали: «Под старт и монтажно-испытательные корпуса придется «экспроприировать» по крайней мере, четверть нашей густо населенной Днепропетровской области! Неужели из-за лунной эпопеи будем уничтожать наши многочисленные города и поселки? Как к этому отнесется население? В Казахстане территория космодрома почти безлюдна.»

Невиданный размах фантазии кружил головы нашим космическим проектировщикам! Как-то на одном из совещаний Янгель, рассматривая глобус Луны, задумчиво произнес:

– А если мы на нее не сядем?

Молчание нарушил начальник проектного отдела Эрик Михайлович Кашанов:

– Если не сядем, Михаил Кузьмич, то ляжем!

…Мы беседовали уже более трех часов.

– Василий Сергеевич, вы не устали? Может быть, продолжим в следующий раз? – спросил я, вспомнив о его возрасте.

– Ну что вы, Станислав Иванович. Надо выговориться, ибо, сколько лет нельзя было выйти за пределы секретности, но теперь запреты послабели. Меня, неисправимого прагматика, как отзывались обо мне мои друзья, тоже захлестнула лунная фантазия! Прекрасное было время мечтаний и трудовых свершений! Много раз мы обсуждали на совещаниях у Янгеля, на научно-техническом совете, каким должен быть аванпроект, как рациональнее его осуществить.

Основой носителя является двигатель. Мне в то время приходилось неоднократно встречаться с Валентином Петровичем Глушко, рассматривать вместе с ним варианты двигательных установок в применении к нашим изделиям. Он с полным основанием считал, что без двигателя нет ракеты. Какой двигатель создаст он, Глушко, такой и будет ракета у ее хозяина – главного конструктора! Это я слышал от Валентина Петровича не единожды.

В марте 1960 года мы получили от него официальное письмо, в котором Валентин Петрович сообщал: