Шпицбергенский дневник

Питер с улыбкой вспоминал этот случай и никогда не рассказывал, досталось ли ему на орехи от руководства за столь неудачно выполненную идею.

Отъезд Кокина со Шпицбергена мы отмечали у него в квартире, которую ему временно предоставили на период его работы в культурной программе.

Пили виски и Питер рассказывал, что не знает пока, где будет работать. Найти работу на материке не так-то легко. Безработица в Норвегии довольно заметная, чтобы беспокоиться о будущем. На прощание Питер подарил мне калькулятор-записную книжку, что до сих пор я храню как память об этом интереснейшем человеке-фантазёре, которому всегда хочется сделать нечто необычное, интересное, приятное для людей. И я его понимаю. Меня жена тоже часто называет фантазёром. Ну и что? Пусть не всё фантазии сбываются. Но если хоть одна оживает, принимает реальные очертания, то какое же испытываешь счастье! А без фантазии, что за жизнь? Вот мы и фантазируем с Кокиным.

После ужина я пришёл и снова встретил Сашу. И в этот раз он куда-то спешил, так что я на ходу решил-таки его поздравить, а он тут же сказал, что ждёт меня через пол часа в нашей кают-компании. Прихожу, а там собрались одни мужики, и всё было довольно скучно, хотя Саша и старался быть сам тамадой и представлял всех друг другу. Меня, сказал, представлять не надо, поскольку все знают, кто я. Ну, оно и правильно. Питья он навёз из Лонгиербюена много, еду готовила отлично Валентина, которая, наверное, хочет выйти за Сашу замуж, хотя, по его словам, он только что развёлся и снова жениться не торопится. За Старковым Саша несколько раз ходил, но его в комнате не оказалось, так как Вадим Фёдорович ушёл к геологам, что и понятно — надо заранее предупреждать о событии. Несколько менее чем обычно, говорил Михайлов, поскольку Саша сам всё время говорил.

В один из питейных перерывов я ушёл. Заглянул к Старкову — он уже возвратился из гостей, куда ушёл специально, чтобы Саша не мог его найти, поговорили немного о том, о сём, и я пошёл на Финнесет фотографировать льдины, птиц, надеясь заодно увидеть нерпу. Не увидел. Ходил далеко по берегу до старой шахты. Около двух часов ночи вернулся. Гости именинника разошлись, а сам Саша и фотограф из Мурманска, привёзший свою фотовыставку для установки в нашем музее, только-только решили расстаться. Оба были прилично пьяны и никак не могли разойтись. Бывает.

Позвонил на ПВК и сказал о том, что за складом ГСМ прорвало трубу на поверхности. Обещали поехать исправить. Наверняка прорыв видели и другие гулявшие, но никому не пришло в голову сообщить об этом хотя бы диспетчеру. В прошлом году такой же прорыв я обнаружил возле самой гостиницы и тоже никто, кроме меня, не счёл нужным сообщить об аварии. Такие странности.

12 июля, понедельник

После завтрака занимался переводами. Старков, как всегда, начинает неделю с посещения конторы рудника, где получает свежую информацию.

Обедали со Старковым, и потом завалился спать аж до шести вечера. Посмотрел теленовости и пошёл в бассейн. Плавал почти час, покрыв расстояние в полтора километра. Потом ужинали со Старковым. На обратном пути из столовой искали в нашем буфете печенье себе к чаю, но ничего не было. Я предложил зайти в валютный бар и купить там за кроны. У меня было в кармане около сорока крон, что вполне могло хватить на печенье. Зашли. Тут меня радостно приветствовал шведский гид Ульф. Меня всегда удивляет, как они все меня помнят? Но он спешит на корабль и торопится познакомить меня с молодой девушкой Натали. Она оказалась тоже гидом, но стажёром и с очень весёлым нравом. Красивая, не в пример многим норвежским женщинам, Натали активно вступила со мной в беседу и предложила нам со Старковым купить что-то выпить. Мы согласились на пиво и устроились с бокалами за столик.

Вообще-то не в моих правилах принимать угощение от женщин, тем более таких молодых. Скорее мы должны были бы её угощать, но это при нормальных обстоятельствах, когда и мы, т наша гостья зарабатывали бы в одинаковой валюте и зарплату соответственно положению. Фактически же получалась странная картина: пришли в бар профессор Старков с международным именем, начальник экспедиции, казалось бы выдающаяся личность, не могущая страдать финансовыми проблемами, и писатель, то есть я, не столь, может быть, известный, но всё же автор десятка книг и сотен публикаций, за которые в старое доброе время получал бы такие гонорары, что хватило бы на всю жизнь, а вот поди ж ты, сидим в баре и принимаем угощение от студентки, только-только начинающую свою жизнь в Норвегии, где за учёбу платит государство, правда, в порядке аванса, который надо будет впоследствии возвращать. Ну правильно ли устроена наша жизнь?