Шрам

– Мора, я тоже помню, как пела нам мама. И помню, когда песни прекратились. Однако дальше наши воспоминания разнятся. Отец часто заставлял тебя петь, даже если ты жаловалась, что устала, или говорила, что от маминых песен становится грустно на душе.

– Просто он так отчаянно хотел помнить о ней, он… он не заставлял меня, – громко и уверенно ответила Мория.

– Сестра, ты, конечно, королева, но я не твоя подданная. Выслушай же мою историю, как я слушала твою.

Мория открыла было рот, будто собираясь позвать слуг, но передумала и кивнула, жестом приглашая Белию продолжать.

– Я была ему не нужна. Не напоминала о прошлом и не подавала надежд на будущее. Отец часто рассказывал мне, как обрадовался, когда родилась ты, а поняв, что скоро появится и сестра-близнец, запылал от ярости. Я вторглась в его дом, как незваный гость. Он шёпотом проклинал меня, говорил, что вторую дочь послали злые духи, что я стала кошмаром его жизни. Заставлял смотреть на тебя, красавицу. Заставлял слушать твои песни и говорил, что ты копия матери, его единственное дитя. Мория, скажи, ты помнишь, чтобы я когда-нибудь произнесла хоть слово? Неужели ты не замечала, что я всегда молчу? Отец запрещал мне говорить. Я должна была делать всю работу по дому и записывать за ним легенды слово в слово. За малейшую ошибку он лишал меня ужина. Я ненавидела его и всё же мечтала об отцовской любви. Когда он умирал, у меня клокотало в груди, и я едва сдерживала смех – ведь его смерть становилась началом моей жизни. – Белия отхлебнула чаю и положила в очаг ещё полено. – Но он не дал мне и такой малости. Отец проклял нас на смертном одре, и сегодня я здесь, с тобой, только потому, что мне удалось развеять проклятие.

Вытирая мокрые от слёз щёки, Мория ответила:

– Я не помню… Ничего не помню. Почему наши истории такие разные?

– Говоря о нас с тобой, сестра, многие задаются тем же вопросом: почему они такие разные? Ведь мы были тогда и по-прежнему остаёмся сёстрами.

– Во что же мне верить, если в моей истории нет правды? – заплакала Мория.

– Почему? Откуда такие мысли?

– Если отец так отвратительно поступал с тобой, значит… с моей памятью что-то не так, моя история неправильная.

Белия вздохнула:

– Сестра, наверное, об этом мы и спорим с тобой всю жизнь: каждая считает свою историю единственно верной – истинной. Мне стоило раньше узнать, каким тебе казалось наше детство. Ведь я полагала, что ты всегда ненавидела меня, как и наш отец.