Штопальщица

Джоанна подняла голову, встала и направилась в кухню, захотелось съесть что-нибудь, а может, просто отвлечься от неприятных мыслей, которые неожиданно появлялись в процессе блужданий по прошлому. Обычно думать некогда. Как говорил Пол Мэтью: «Посреди рабочего дня времени для размышлений нет». А на телевидении любой день – рабочий, и все время – рабочее. И это прекрасно. И страшно тоже.

Страшно остановиться и остаться наедине с мыслями, на которые нет времени.

И Бен Рэддл прекрасно это знает, когда звонит и ставит перед фактом. Контракт с «Рэддл и Уоррен» приносит ей и продюсерской фирме огромные деньги, а срок по договору заканчивается через месяц. По условиям – он продлевается каждые пять лет. В случае, если контракт не продлевается, она не страдает материально. Денег уже достаточно на десять жизней вперед, на удовлетворение самых фантастических желаний. Только она теряет право появляться на экране и сотрудничать с какой-бы то ни было другой телекомпанией. На три года.

Много лет назад, когда эти условия вступали в силу – она думала только о сумме, достаточной, чтобы жить – потом, когда-нибудь – не работая. Но со временем Джоанна все больше и больше входила в роль. Образ Джоанны Джойс затягивал, как болото. Она тонула в нем. Кто тонул? Сильвия? Или сама Джоанна? Она двигалась шаг за шагом, стремясь не столько к успеху, сколько к полной независимости. От всех и от всего.

Началось производство «Шоу Джоанны Джойс» – не утренней программы, а настоящего шоу со зрителями, с огромным количеством приглашенных участников. Сначала «на злобу дня», потом круг тем расширился, по пятницам она начала приглашать голливудских знаменитостей, беседовать с общественными деятелями на темы морали и политики, религии и свободы вероисповеданий, знакомить с новыми книгами, фильмами. Она стала вершить суд и формировать мнение нации! К ней приходили люди с громкими именами. Она не встречала отказа, никто не ссылался на занятость или болезнь. Популярность шоу не знала границ. Не сразу, постепенно, шаг за шагом – она выделилась в самостоятельный отдел телекомпании ABCN, а потом, когда имя Джоанны Джойс запомнилось всем – ушла из компании и стала работать с продюсерской фирмой «Рэддл и Уоррен».

Шоу стало продаваться в двести телекомпаний Соединенных Штатов, позже – в страны Европы, пакетами для дневного эфира на год, с учетом требований к формату. Программа принесла миллионы, потом миллиарды – и Джоанне, и впрямь гениальным Бену Рэддлу и Гарри Уоррену. Нет возможности понять, кто кому нужен больше. Даже теперь, когда ею выстроена огромная студия, предназначенная только для съемок, необходимых Джоанне Джойс.

В студии сто двадцать человек персонала и самая дорогая техника в мире.

Но каждый чек она подписывает сама. Она привыкла контролировать любую мелочь. Программы, выходящие пять дней в неделю, она тоже ведет сама. Записи в студии иногда делаются на два-три месяца вперед, поэтому случаются дыры во времени, дух перевести. Но нет возможности остановиться. «Шоу Джоанны Джойс» предполагает участие самой Джоанны, и никто другой. Она не имеет права ввести дублершу в кадр. Программу перестанут покупать, да и потенциальная соперница, тем более взращенная собственноручно, ей ни к чему. Остановиться – значит кануть в Лету, уйти в забвение. Поэтому она работает, как вол.

И никакой независимости она не добилась, судя по этому звонку.

Сколько раз клялась: в выходной телефоны отключаются! – пробурчала Джоанна, спускаясь по лестнице в кухню. Она почувствовала, что раздражена сверх меры. И голодна. У нее появлялся аппетит, когда она нервничала.

II

Лусинда в белом легком пальто, с оранжевой сумкой «Hermes» в руках, которую она одолжила у приятельницы, успешно продающей недвижимость, тщетно пыталась уехать из аэропорта. Автомобили ждали клиентов, заказавших кэб заранее. Парочка водителей ошивалась вокруг нее, заламывая двойную цену за дорогу до «ДД-видео». Времени в обрез, а лишние деньги у нее никогда не водились – все, что она зарабатывала в юридической фирме «Джонсон для Чикаго» – тратилось на гардероб. Еще Лусинда оплачивала небольшую уютную квартирку с массой безделушек, картинками – недорогими, но стильными, выписывала модные журналы, чтобы держать руку на пульсе. Круглосуточно занята и вполне счастлива. Отношения с Дереком, преподавателем математики, длятся уже два года. Он такой милый! Может и свадьба не за горами! А это опять расходы. Ну и что? Радость жизни бесплатной не бывает.

Лусинда подошла к водителю частного такси.

– Поехали, шеф, я опаздываю.

Чернявый паренек засуетился, пытался взять сумку, что Лусинду возмутило:

– Нет, без глупостей, сумка ничего не весит, а стоит целое состояние! Где твоя машина?

Он показал на припаркованный поблизости приличный черный «BMW».

– Ты что, приятель, так разорился? Или машина в наследство досталась?

– О, что вы, мэм, я купил недавно. Люблю такие машины. В долги влез. Один раз живем, мэм.