Шторм

Только теперь у Грида возникли робкие подозрения в безопасности этой остановки. Он что-то вспомнил. Что-то колючим сомнением оцарапало его эйфорию. Взгляд ворона зацепил это там на берегу, где нехожень скрывала дурное присутствие и чужие приметы. Но ум ворона был занят другим, и он не ответил сомнению глаза.

За полосой сырого песка открывалась низина с тухлой водой и гибельником деревьев, поваленных штормом. Вода здесь не уходила в песок, образуя пахучие грязницы в белых разводах высохшей соли.

Это место у варягов называлось «Черными соснами», и они действительно здесь были необъяснимо чёрными. Сосны скривились по сторонам от грязниц, уродуя своим странным видом картину морского берега. Именно здесь варяги всегда устраивали ночлег. Это объяснялось тем, что курши боялись Черных сосен, и обходили их стороной.

«Ворон» встал на якорь, ватага попрыгала в воду, привычно перенося на плечах овчины и упакованное в промасленные мешки оружие. И в этот момент из-за ближайшего мыса вышел корабль. Тот самый, под каштановым парусом, который Зося сравнила с ядовитой жабой. Заревел боевой рог. Тревожно и яростно.

Йорк появился совсем некстати. Однако никто не растерялся, и мореходы Ворона сразу включились в дело. Сперва следовало быстрее добраться до берега. Сейчас всё решали секунды. Однако на берегу их уже ждали. Горо не заметил головорезов Йорка, прятавшихся в соленых дюнах.

Самым верным было сбросить поклажу в воду и освободить для боя руки. В ход пошли рыбные ножи, которые варяги носят в поясных карманах на спине. Ножи эти мало чем отличаются от мечей, ну разве что короче в две ладони. Их и делают из отжившего и сколотого оружия, но на ближней руке в бою рыбный нож проворней и удобней меча. С рыбным ножом варяг не расстаётся никогда и привязан к нему, как лосось к своему хвосту.

Когда начался бой в лодке оставались только двое: Зося и Скрим. Она посмотрела на кормчего и вдруг поняла какую ошибку совершила. Богатырь явно наблюдал в ней сейчас свою цель, отчего разлаписто и грубо двигался в её направлении. Зося даже не успела его оттолкнуть. Скрим приобнял её, но тут же шагнул дальше.

– Опасно вельве стоять так открыто к неприятелю! – сказал он спокойно и без интереса к женским достоинствам Зоси. Скрим загородил её собой, вглядываясь в призрак опасности. Потом она не успела понять, что произошло. Скрим хрипло вздохнул и медленно присел на колено. Сразу несколько крепких стрел с визгом ударили по лавкам. Зося машинально тоже присела, наклонив голову и прячась за Скрима. Он обернулся. Из груди у него торчала стрела. Дыхание его надломилось, глаза кормчего отыграли болью, в один миг ставшей невыносимой, и он рухнул навзничь.

Снова ударили стрелы. Зося подхватила какой-то небольшой мешок, что лежал рядом со Скримом, и, прикрываясь им, стала пятиться к мачте. В мешке было что-то тяжёлое и сыпучее. Бурей налетел ворон. Он пытался хлёсткими крыльями закрыть Зосю от стрел.

– Прыгай в воду! Скорей! Встретимся на берегу, здесь я не могу тебя защитить, – кричала птица, – только не попади в бой!

Одна из стрел ударила по мешку, и он цокнул в ответ. Из порванной мешковины посыпались серебряники. Зося с удивлением посмотрела на странный груз лодки, которая была завалена такими же мешками.

– Так вот почему они охотятся на нас! – сказала Зося.

– Ты ещё не знаешь, чей профиль выбит на этой монете! – ответил ворон.

В этот момент другая стрела перебила ворону крыло. Горо упал на лавку.

– Беги, не трать на меня время! Прыгай в воду! – гаркала птица, закидывая голову и отбиваясь уцелевшим крылом от неподвижности.

Вечер летел над Балтикой кровавой стрелой заката. Играя жизням людей на холодном берегу холодного моря.

Глава 10. Ночь у чёрных сосен

Сколько варягов полегло на берегу Зося не знала. Она пробралась низиной, по кромке волны, оставаясь незамеченной, и теперь искала Грида. Она замерзла. После вынужденного купания в море ей нужно было переодеться в сухое, а ещё смерть человека у неё на глазах, клочила ей душу. И хотя этот человек только вчера, как она думала, сам пытался отнять её жизнь, Зося была раздавлена увиденным. Но сейчас она проснулась, сейчас в ней жила волчица, искавшая в своих инстинктах пути спасения.

Грид лежал возле скрипучих сосен, в которых тоскливо пел ветер. Начинался кислый, ленивый дождик, какие всегда гуляют по сентябрю и беспокоят душу лирикой. Впрочем, сейчас Зосе было совсем не до лирики. Она решила, что Грид не смог разминуться с боем и теперь был ранен. Зося опустилась на колени перед ним и осторожно подняла ему голову. Барбарисовый румянец жёг Гриду щёки. Ворон даже не различал её прикосновений, но крови на нём Зося не увидела, и тогда она вспомнила, что Горо был ранен стрелой. Там, на корабле. Ей стало холодно. Сырая одежда и холодный дождик делали своё дело. Она инстинктивно прижала Грида к себе и заплакала. Зося не знала, что сейчас нужно говорить, а сами собой слова не просились в этот диалог молчаний.