Шторм

взгляд, полный надежды и тревоги, и поспешил к Элин.

В тот момент, когда Джозиана подъезжала к месту ре-

монта фрегата, во дворе губернаторского дома происходи-

ла следующая сцена.

Когда старший надсмотрщик доложил его высокопревос-

ходительству о том, то произошло в порту, Эдвард Стейз

пришел в неописуемую ярость. Стычки между рабами и коло-

нистами не были редкостью на островах. Губернатор не об-

ращал на это никакого внимания, надсмотрщики сами верши-

ли суд и расправу, а затем докладывали губернатору и тот

вполуха выслушивал сообщение – в конце концов, виноваты-

ми всегда оказывались рабы, даже если и были правыми.

Но этот случай был особым. Никогда еще рабы не до-

водили дело до такого конца, да еще с матросом флота его

величества! К тому же это сообщение пришло во время бе-

седы губернатора с капитаном фрегата, и губернатор ре-

шил не медлить с разбором.

Этот странный и, на первый взгляд, необъяснимый

взрыв служебного рвения можно было легко понять, если

учесть отдаленность островов. Губернатору надоело про-

зябать в безвестности на этих богом забытых землях. Нет, он не желал возвращаться в Старый Свет – в Англии он

ничего не смог бы добиться, это губернатор отлично пони-

мал. Но новая колония, гораздо бóльшая, нежели эта – это

115

Эмиль Новер

было бы как раз то, что нужно. Отсюда весь рог изобилия, который осыпал своими благами английских моряков: от-

менный уход за ранеными, обильная и хорошая пища, осо-

бое внимание к офицерам, бесперебойная и своевремен-

ная поставка всего необходимого для ремонта, прекрасные

помещения на берегу для рядового состава. Всѐ это долж-

но было, по расчетам Эдварда Стейза, оказать должное

впечатление на капитана Чарникса который, по прибытии в

Англию, конечно, не забудет упомянуть тот прием, который

был ему оказан на Багамских островах.

Быстрая и жестокая расправа – вот что, по мнению губер-

натора, могло изгладить неприятное впечатление об этом ин-

циденте. Именно с этой целью он появился во дворе. В рас-

стегнутом камзоле, с позеленевшим от злости лицом, вращая

налившимися кровью глазами, его превосходительство, со-

провождаемый капитаном, подошел к повозке, с которой его

раболепствующие подчиненные только что сняли Сэлвора.

Почтительно и быстро расступились они, давая возможность

губернатору пройти к повозке, к колесу которой был спиной

прислонен сидевший на земле ирландец. Едва удостоив по-

следнего взглядом, Стэйз рявкнул:

 Ты что натворил, мразь?

Кинг медленно повернул голову в ту сторону, откуда до-

несся этот рев, и с трудом разжал губы. Между рабом и гу-

бернатором произошел короткий, но интересный диалог.

 Не маленький, сам знаешь.

 Не тыкать, скотина!

 Выкать не научили.

 Я тебя заставлю делать не только это, тварь!

 Это вы умеете, ваше превосходительство.

 А-а! Трусишь, собака! Значит, уважаешь, грязь!

 Ага. Как паршивую овцу.

Следующей реплики со стороны губернатора не после-

довало, но огромный мясистый кулак его превосходитель-

ства заставил ирландца замолчать, выбив изо рта кровь. От

новых ударов Кинг свалился на землю и, вновь потеряв

сознание, остался лежать в пыли.

 Воды!

116

Капитан «Дьявол»

Повторять не пришлось. Негр, стоявший поблизости, схватил ведро и через пару минут уже плескал на лицо ир-

ландца холодную воду. Стейз, тяжело дыша, вытирая пот-

ное, красное от переполнявшей его злости лицо, неотрывно

смотрел на лежавшего в пыли двора ирландца. Едва на его

лице появились слабые признаки жизни, губернатор тут же

заметил и, злобно усмехаясь, медленно произнес:

 Жив, собака, от меня просто так не уйдешь, хе-хе!

Проси прощения, змееныш, или прежде чем уйти на тот

свет, ты не раз пожалеешь, что родился на этот свет.

Губы, на которых лежал толстый слой пыли и запека-

лась кровь, разжались и произнесли так тихо, что Стейз еле

расслышал:

 Простите.

Самодовольный губернатор повернулся к капитану.

 Ну, как?

Чарникс состроил недовольную мину.

 И это – все?

 О нет! – живо ответил Стейз. – Это искупление за ос-

корбление, нанесенное мне, за драку он ответит почище. Я

не допущу, чтобы на моем острове вшивые католики ос-

корбляли благородных моряков его величества!

Пока они так говорили, Кинг попытался сесть, но сумел

лишь перевернуться на живот – мешали связанные руки.

Негр, поливавший ирландца водой, помог Сэлвору, усадив

его в прежнее положение. Кинг уже достаточно соображал

и прекрасно знал, что говорил.

 Простите, господин губернатор, вы не собака.

 Я вижу, ты исправляешься, – довольно отметил

Стейз, но Кинг только скривил губы в подобии усмешки.

 Ублюдок ты поганый!

Кинг был не из тех, кто цепляется за последние мгнове-

ния жизни и согласен на все, только бы продолжить свое

существование на земле. Он понимал, что его конец бли-

зок, губернатор не простит ему избиения матроса. Но в по-

следние минуты своей жизни, он хотел быть достойным