Шторм

— Сам не знаю. Газонокосилку проверили, но причину взрыва так и не установили. По словам производителя, раньше такого никогда не происходило. Они, кстати, тоже попросили разрешения осмотреть косилку после того, как наши люди закончат работу. Они настаивали на том, что взрыв произошел снаружи, но, конечно, они смотрят на это дело через призму денег, так что нельзя ничего утверждать.

— Мог ли этот несчастный случай быть подстроен?

— Мог ли, мог ли. Нет, не думаю. Если кто-то хотел сделать что-то плохое этому мужику, существуют гораздо более простые варианты. Думаю, он неосторожно обращался с бензином и открытым огнем, вот и все. Меня удивляют масштабы повреждений. Ведь несчастный, насколько я знаю, оказался прикован к постели.

— Видимо, взрыв был сильнейший.

— Вот это меня и смущает. В газонокосилку влезает не больше литра бензина, но взорвалась еще и канистра, так что мы говорим в целом о шести литрах. От такого возникнет приличный костер.

— Но с вашей стороны дело закрыто?

— Закрыто, да, но не в моей голове. Как будто бы здесь, ой, не знаю.

— Как будто бы что?

— Я служу пожарным больше двадцати лет, знаю свое дело хорошо. Я уверен, что провел тщательное расследование там, в гараже, в тот день, но. что-то с этим происшествием определенно не так.

Рино встретился взглядом с кроваво-красными зрачками маски. Что-то здесь определенно не так.

Глава 17

Ольга не отличалась терпением. А может быть, наоборот, именно им-то она и отличалась, потому что продолжала настаивать на общении, несмотря на безразличие с его стороны. Каждый день она отправляла ему новое письмо, хотя еще не получила ответ на предыдущее. По правде говоря, для него дни слились в один.

Фалк отбросил воспоминания об отце на много лет, загнал их на самое дно памяти, но мальчик с переломанными пальцами оживил этот образ, и ненависть загорелась с новой силой. Где-то в центре этой ненависти усилилась тоска по Кристине, и каждый раз, открывая письмо от своей интернет-знакомой, Бергер чувствовал, что предает свою почившую жену.

Ольга хотела напомнить о путешествии в Сволвер, и еще она снова приложила свою фотографию. Не помогло. Она по-прежнему выглядела уверенной в себе, жесткой, в ней не было мягкости Кристины, она оставалась той, кого он никогда не полюбит. Фалк выключил компьютер и массировал виски до тех пор, пока в глазах не потемнело. Пока он сидел так, склонив голову, а образ Ольги медленно таял в воздухе, воспоминания о том дне предстали перед ним.

Рейнефьорд, 1961 год. Несмотря на то что их разделял фьорд, дикаря прекрасно было видно. Он медленно прогуливался по причалу, словно подыскивая новую подходящую жертву. Когда его взгляд остановился на мальчике из Теннеса, фьорд будто бы вздрогнул. В глубине души Бергер знал. Однажды он придет за ним. Между ними протянулась телепатическая нить, и без слов стало понятно, что охотник выбрал свою жертву, начался гон. Все чаще тот, второй, усаживался на краю причала и пристально смотрел на мальчика. Берегись. Я скоро приду. Так и вышло.

Глава 18

Рука зажимала ему рот всего несколько секунд, затем его мягко отпустили. Лишь после того, как посетитель ушел, он понял, что означало это действие. Заикание. Слова, разбитые на кусочки, а причиной всему тот самый мальчик из прошлого. Последний привет. И «здравствуй!» Снова подступили слезы. Если бы гость не убрал руку, все было бы кончено. Никакого больше яда, нечеловеческой боли, лишь вечный беззаботный сон. Он хотел этого, как никогда.

К счастью, утренними процедурами занималась Йориль. Она была мягче и осторожнее, чем обычно. Она ухаживала за ним, как за ребенком, со всей заботой и участием. Это придало ему сил. Ради Йориль, которая раз за разом повторяла, что готова помочь ему воспользоваться компьютером, стоило жить. Он уже почти поверил, что сообщение об изменении графика дежурств было лишь пустой угрозой, как вдруг Йориль срочно вызвали к заведующей, она даже не успела закончить утренние процедуры. Через полминуты дверь снова открылась, запах подсказал ему, кто пришел.

Дьявол.

Он ждал, что Йориль вернется, хотя бы чтобы извиниться за то, что ее отозвали с дежурства, но она так и не появилась, на нее это было не похоже. Так что пришло время Дьявола.

При каждом движении, добровольном ли или возникающем по воле Дьявола, он чувствовал, как кожу вращают или растягивают до предела. Она проводила процедуры холодными механическими движениями, ее безразличие даже несколько удивляло его. Наслаждалась ли она контрастом между добром и злом? Дать надежду, чтобы тут же разбить ее. Он попытался навострить все органы чувств, уловить сигналы, которые все еще были его слабыми проводниками во внешний мир, но ничего не получалось. Иногда ему казалось, что походка Дьявола становилась легче, а иногда — что шаги тяжелели, как будто она тащила громадный рюкзак на спине. И он понял, что остатки чувствительности медленно исчезают.

Глава 19