Штормовое море любви

Нет, это не просто поцелуй. Скорее, подтверждение невысказанного обещания, которое она дала в тот миг, когда налетела на него в воде.

Клэр.

Если бы сейчас она захотела уйти, он бы отпустил. Конечно, отпустил. Иначе нельзя. Эта женщина заслуживает уважения.

Уважение.

За этой мыслью пришла другая и, как удар молнии, вернула Рауля к реальности.

Она спасла ему жизнь, поранилась, пустила его в свое убежище. А теперь он хочет ее так, как никого не хотел за всю жизнь.

Но он человек чести. Принц. Это молотом стучало в мозгу.

Но даже не смог признаться, кто он такой. Если он даст себе волю, она, проснувшись утром, узнает, что переспала с наследником трона Маретала. Это не пройдет без последствий, которые шлейфом тянутся за ним с самого рождения.

Переспать с женщиной, с которой только что познакомился?

Но мог ли он думать о последствиях? Он целовал Клэр, а она целовала его. И как тут думать о том, что будет потом?

Отступить невозможно.

Интересно, как долго длился поцелуй. Да можно ли измерить такое? И разве она могла думать о том, чтобы это измерять? Клэр хотелось, чтобы это никогда не кончалось.

Рауль обнимал ее. Ее грудь прижималась к его груди.

Это казалось таким естественным, правильным. Будто она наконец обрела свой дом.

Рауль. Это имя звучало в голове, как ода радости. Рауль.

Неужели сказались четыре месяца одиночества на острове? Своего рода синдром Робинзона Крузо.

Страсть захлестывала с головой. Клэр вдруг стало казаться, что она слишком тепло одета. И Рауль тоже. Ее руки почти непроизвольно потянулись к его рубашке и попытались…

Рауль накрыл их ладонями и сжал. Отстранил ее от себя. Казалось, он сейчас умрет. Каждый нерв сопротивлялся осмотрительности, привитой с рождения.

Впрочем, боролся он не только с осмотрительностью. Где‑то неугомонным молоточком пульсировала мысль, что он ступает на неизведанную территорию особенной женщины.

Она сумела пробиться сквозь барьеры, которыми он тщательно окружал сердце с тех пор, как умерли родители. Ему никто не нужен. Он рано это усвоил. А Клэр пробилась сквозь шторм, спасая ему жизнь. Да, в тот момент он не смог бы обойтись без нее. Сейчас все его существо твердило, что она нужна ему еще больше.

Однако честь требовала остановиться. Честь и желание восстановить защиту.

Возможно, правда, не обошлось и без толики страха.

«Нет!»

Ей хотелось крикнуть это вслух.

«Не останавливайся. Не надо, пожалуйста. Я хочу быть с тобой. С тобой».

А Рауль все отдалялся, отодвигал ее от себя. Клэр видела в его глазах страсть, желание и отчаянное самообладание.

— Клэр. Мы не можем.

— Почему?

— Слишком быстро. — Он почти стонал. — Черт, я хочу этого. Я был бы не человеком, если бы не хотел. Но твоя рука. Ты до сих пор не в себе, как и я, совсем одна на острове. Я не могу этим воспользоваться.

— О чем ты говоришь? При чем здесь «воспользоваться»? Мы взрослые люди.

— Если бы все происходило на Большой земле и мы были бы так мало знакомы, Клэр, подумай, стала бы ты спать со мной сегодня или предложила немного подождать?

— Нет, я бы этого не сказала.

— Я сам не верю, что говорю это, и больше всего на свете хочу, чтобы ты оказалась в моей постели. Но этого не произойдет. И это не только вопрос чести, но и здравый смысл. В армии…

— При чем здесь армия?

— Ни при чем, тем не менее послушай. После боя человек часто переживает эмоциональный срыв. С нами произошло то же самое. Мы не можем идти дальше, пока ты не будешь уверена в том, что делаешь.

Его слова заставили Клэр остановиться.

«Я уверена».

Ей хотелось прокричать это на весь остров, но она вдруг почувствовала, что не может.

Она возненавидела Рауля за способность мыслить здраво. Но ведь он прав.

Если погода снова испортится, они будут отрезанными от мира еще несколько недель. Здравый смысл подсказывал контролировать чувства.

Однако Клэр не хотела быть разумной. Отпрянула, чувствуя себя глупой, неуравновешенной и, если честно, униженной. Рауль все понял, снова коснулся ее лица, хотя не так, как раньше. Прикосновение вышло легким как перышко, полным чистой нежности.

— Клэр, не надо. Я привык управлять своими эмоциями, держать себя в руках.

— А я нет?

— Не знаю, зато понимаю, что чувства к тебе сводят меня с ума.

— Поэтому ты бежишь?

— Не дальше, чем до телевизора.

— Рауль.

— Клэр. — Он провел по ее губам. — Ты очень красивая. И желанная. Но мы оба понимаем, что самое разумное — отгородиться друг от друга высокой стеной.

— Наверное.

— Я знаю.

Несмотря ни на что, Клэр проспала всю ночь. Несмотря ни на что, хорошо позавтракала. Несмотря ни на что, проглотила обиду и жила дальше. Однако теперь не представляла, хочет ли, чтобы здесь появился самолет.

На рассвете ей послышался шум моторов, но стояла зима, и воспоминания о шторме были еще слишком свежи. После такого туристы наверняка предпочли отказаться от полетов или отложить их. Словом, появление самолета казалось маловероятным.

Надо придумать способ пережить все это и не сойти с ума, научиться смотреть на Рауля и не хотеть его.