ShturmBahmuta_2024

- Это первый наш «Аид».

Увидев его удивленное лицо, я пояснил:

- Короче, первый госпиталь и база на заводе «Рехау».

- Ааа. И мы, чтобы не идти по улице, пошли сквозь здание. Смотрю, лежит «двухсотый», пакетами накрытый. Рука торчит. Я мимо иду и думаю: «Лишь бы не дернулся». Но он не дернулся. Там уже взяли носилки нормальные и назад.

«Эрик» глубоко затянулся сигаретой, видимо погрузившись в воспоминания.

- Назад идем, смотрю «Айболит» на плече пакет несет. Я спросил: «Кто это?». Он говорит: «Серебруха». И полдня не воевал.

- Да. Полгруппы его сразу убило.

- Вернулись мы в блиндаж. Жрать хотелось сильно. Нашли там меда полбанки и давай палками его есть. Джип украинский еще проскочил по дороге. Мы пока связывались, чтобы узнать, чей он, он уже назад уехал. Повезло им тогда. Я первым на фишку встал. Холодно было очень. Вернулся и присел там в блиндаже и какой-то тряпкой накрылся в темноте. Не согрелся, конечно, но ощущение, что теплее, было. - «Эрик» улыбнулся, глядя на меня. - Жить захочешь, и в говне плавать будешь.

- Согласен.

- Потом танчик этот. Который на перекресток выезжал и по нам работал. «Айболиту» еще задачу нарезали блиндаж взять укропский. Они пошли работать. Группа «Банура» раненых выносила, а «Абакановская», в которой я был, блиндаж охраняет. А я так замерз, что вызвался тоже раненых таскать. Ты тогда еще послал нас раненого вытаскивать. Добежали с «Маконом», зацепили его и назад. И они по нам давай из миномета. Рядом клали, аж ноги подкашивались. Дотянули. Минут пять посидели. Передают: «Цистит» «триста». Пошли за ним. У него пуля в лопатку вошла. Еле его доволокли. А после с «Айболитом» напросился в накат пойти.

- Натерпелся ты, значит, в первый день.

Я смотрел на Андрея и не мог представить, как этот на вид не сильно мускулистый парень, целый день носил раненых.

- Запрыгнули в окоп. Тут мы, а метрах в ста пятидесяти за углом уже укропы. Жрать охота. Тут «Хваня» нашел кружки какие-то и примус нульцевый! Вода и кофе у нас свои были. Смешно было. По нам танк херачит, миномет херачит, «птички» кидают ВОГи, а мы сидим кофе варим, как аристократы. Выглянешь: «Танк стоит? Стоит. Ну и хер с ним!». Смотрю, загорелся танк этот. Пацаны там добили одного, и по рации «Крапива» говорит: «Тушите его телефон и с документами тащите в штаб».

- А «ночник», где ты тогда взял?

- Да на веточке висел. И плащ-палатка в чехольчике нуль-цевая. Одел я эту плащ-палатку, а «Айболит» мне говорит: «Ты шуршишь теперь. Спалишь нас. Оставайся тут, “Калфа” прикрывай. Он нас прикрывать будет отсюда».

«Эрик» закурил новую сигарету и продолжил.

- В восемь вечера они пошли брать этот блиндаж. «Калф» пару выстрелов сделал, и пулемет клина словил. Сел он его перебирать, а тут метрах в десяти от нас первый прилет мины. Херак! Мы в окоп залезли. Пока он там возился со своей пукалкой, я по посадке стрелял, чтобы не обошли нас с фланга. Тут «Сверкай», снайпер наш, прибегает. Только залез в окоп, и тут мина в окоп наш в двух метрах от меня.

Андрюха развел в стороны руки и посмотрел на меня, как бы показывая, что не виноват.

- И вот. Я, значит, лежу и все слышу, а сказать ничего не могу. Глаза открыты и пошевелиться не могу. Хриплю, значит. Они ко мне: «Ты типа как?». Я им пытаюсь головой помахать, знак подать. А «Калф» «Сверкану» говорит: «Нихера его раскорячило!». И раз, свалили оба. И меня бросили. Остался я там один.

- Суки, - вспомнил я, как они приползли ко мне в блиндаж.

- Лежу и думаю: «Вот и все. Отвоевался ты, Андрюха. Теперь и дочка сиротой останется. И в Брянск не вернешься. Ну хоть будет отцом гордится, что за Родину погиб, а не просто зек какой-то». Через пять минут дыхание восстановилось» Начинаю ногами шевелить. Работают. Руками пробую. Одна работает. Вторая нет. «Оторвало, может», - думаю. Голову повернул. «На месте. Уже не плохо. Дочке обещал вернутся. Нужно ползти». И давай как гусеница ерзать туда-сюда. На бок перевалился. По стенке вверх поднялся и пошел в вашу сторону.

- Упорный ты! - поддержал я его.

Я вспомнил тот день, и моя злость на «Калфа» со «Сверканом» становилась все сильнее.

- Где на четвереньках, где ползком. Метрах в тридцати от блиндажа начал пароль орать, чтобы не убили свои. Пацаны выбежали, в блиндаж меня притащили, а там эти суки сидят. «Калф» со «Сверканом». Посмотрел я на них. «Ну что, герои? Бросили меня подыхать одного?». Они в рот хер засунули и молчат. Пидоры.

- Убило их обоих. «Калф» все спрятаться хотел. Все равно убило.

- Царствие небесное. Я уже простил их.

На лице «Эрика» за долю секунды отразились и злость, и жалость, и умиротворение.

- В общем «Ленсум» перемотал меня и отправил с группой эвакуации. Они меня на носилки хотели, а я не стал. Боялся, что парализует. Больно было сильно. Ни сесть, ни встать. Я там катался от боли, пока обезбол не вкололи.

- Пешком? Там идти здоровому час.