ShturmBahmuta_2024

- Так и они мне так сказали, но я настоял. До подвала дошли. Там меня еще раз обезболили, а боль не проходит. Слышу, «Досвидоса» спрашивают: «Какой он?». Он говорит: «Средний». Меня отпустило немного. Не тяжелый, и то хорошо. Пошли мы дальше. Мороз. Я полуголый. Пер чисто на адреналине. Там за «Шкерой» мост такой расхерачен-ный. Я остановился и говорю им: «Пацаны, больше не могу». Они: «Что такое? На носилки?». Я говорю: «Не, пока не посру дальше не пойду!». Они говорят: «Нуты тип!». Я отвечаю: «Я с Брянска!». И мы давай там ржать. В Зайцево уже все обработали и в Первомайку отвезли. В общем, контузия спинного мозга и куча осколков в шее. Поэтому и руку отстегнуло. Теперь уже легче. Работает потихоньку. Но я каждый день занимаюсь. Пару миллиметров до артерии не дошел один.

- А как получилось, что мина перед тобой взорвалась, а осколки сбоку у тебя?

- Мину увидел, и голову отвернул. Вот они мне сюда и зашли все двадцать пять.

- Ничего себе реакция у тебя! Реально видел мину?

- Как тебя.

- Я тоже всем говорю, что видел снаряд, который меня контузил, а они не верят.

- Убило, значит, «Калфа» со «Сверканом»?

Я кивнул.

- А я все думал, что им при встрече скажу. Ну ладно.

В курилку пришло еще два человека. Один из них был БСником, который до зоны служил во Внутренних Войсках. А второй совсем не был похож на заключенного и выглядел очень интеллигентно.

- Знакомься, - сказал Эрик. - Это «Юрген», а это «Колдун». Он тут - смотрящий... Старший, короче, от «Конторы».

Я пожал им руки.

- А это мой командир - «Констебль».

- У тебя ранение в голову? - «Колдун» сразу стал со мной общаться на ты, как со старым приятелем. - На Россию поедешь. Вэшников всех туда оправляют.

- Посмотрим, - не стал я с ним спорить.

Мы покурили вместе и пошли по своим палатам, но мысль, что я могу поехать лечиться в нормальное место в Россию, не давала мне покоя. Я представлял, как врач мне говорит: «Собирайтесь. Вы едете в Россию!». Или того хуже предложит мне самому выбрать, ехать или нет: «Вы хотите поехать в Россию?».

- Что ты будешь отвечать им? - спросил меня вояка, вглядываясь в мои глаза. - Давай! Ответь себе честно!

- Ну, с одной стороны, хочется поехать...

- А с другой - ты обещал командиру вернуться! Дело не доделал и домой?

- Конечно вернусь!

Я знал, что если я дам заднюю, то всю оставшуюся жизнь буду есть себя и чувствовать трусом.

От моих раздумий и споров с самим собой в этот раз меня спасла медсестра, которая позвала меня на капельницы. Мне ставили магнезию, чтобы привести голову в порядок после контузии, как это делали и наши медики в первый раз. Это давало положительный эффект, но главное было не в этом - за шесть дней жизни в санатории я отмылся, выспался и пришел в себя. Но обстановка всеобщей жалости давила на меня все больше.

«Чем она обусловлена?» - пытался я понять причины происходящего.

Люди сидели в зоне. Попали они туда не просто так, и большинство из них, как и большинство инфантильного населения в стране, не особо понимает, что в этой жизни никто никому ничего не должен, даже если им кто-то что-то обещает. И вот им дается шанс рискнуть и, поставив на кон жизнь, пройти через чистилище и выйти на свободу. Реально то, что такое современная война, понимают единицы - такие, как Володя. Остальные, встретившись с реальностью, просто травмируются, но деваться им некуда, и они быстро пытаются хоть как-то адаптироваться к происходящему и выжить. В обычной жизни большинство из них утопило бы свое горе в стакане, а так как возможность «раскумариться» тут ограничена, и чифир с сигаретами вряд ли им помогает справится со своими внутренними демонами, инстинктивно они начинают жаловаться на свою нелегкую долю друг другу. Это хоть как-то помогает слить напряжение и переработать весь тот пиздец, с которым нам пришлось столкнуться. Если бы в этом госпитале, как и полагается, лечили бы не только тело, но и психику, то атмосфера была бы получше. Если бы здесь была группа взаимопомощи, которая бы помогала им выговориться, получить поддержку друг от друга и опыт преодоления и проживания своих страхов, атмосфера тут была бы совершенно иной.

- Но мы имеем, что имеем. Помогать им никто не будет, - вклинился в размышления вояка, нарушив гармонию. - А поэтому пользуемся тем, что есть. Огромная часть бойцов, такие как я, «Бас», «Крапива» и «Горбунок» и другие ребята, воюют и требуют от себя и других мужественно проживать все тяготы воинской службы. А вторая часть бойцов ноет и старается задержаться здесь хоть на какое-то время, чтобы не попасть опять на передок.

Через шесть дней, попрощавшись с «Эриком», меня перевезли в другое место, где был устроен госпиталь для тех, кто проходил этап стабилизации перед отправкой обратно. Это место было заставлено одноэтажными шкон-ками и вмещало в себя несколько сотен человек. Едва приехав сюда, я встретил Серегу, который находился здесь уже какое-то время.

- Ну что? Как нога?