Штурмуя небеса

– Она явно скучает по тебе, – Коля прошелся по залу. – Она мне-то ничего не сказала, но я-то все и сам вижу. Тань, почему ты ей ничего не рассказала? Вам же обеим легче было бы.

– Как будто сам не знаешь, – вздохнула девушка. – Если вдруг меня поймают, или еще что-то случится, то она будет в безопасности. Если поймают меня, то следом и ее – мать ведь все-таки. А так – мы не общаемся несколько месяцев, так что тут и говорить не о чем – ее сразу отпустят. Да и ты же ее знаешь – она не упустит момента похвастаться перед соседями. Перед той же Светланой… Понял теперь?

– Да, – кивнул Коля и устало потер ладонью шею. – Пойду я, наверное…

– Куда ты? Скоро ведь комендантский час. Может…

– Нет, Тань, нет. Забыла, что фронтовиков эти ребята не очень любят?

– Так ты же не в форме.

– Но и аушвайса у меня тоже нет. Так что… пойду я.

– А ночевать где будешь? У мамы?

– Ну не у тебя же, – усмехнулся он. – Но и не у мамы. Дядя Миша уже устроил.

Таня, закусив губу, закивала головой, продолжая тереть уже почти высохшей тряпкой стойку. Краем глаза она заметила, как Коля подошел к ней и, не церемонясь, обнял.

– Береги себя, – прошептала она, обнимая брата в ответ.

– И ты себя, мелкая.

– Не называй меня «мелкой»! – возмущенно пробурчала Таня, дружески пихая парня в плечо.

– Хорошо-хорошо, – тихо рассмеялся Коля, – не буду.

– Точно, устроился? – она отстранилась от брата и, держа его за руки, внимательно вгляделась в его лицо. – Если что – можешь здесь переночевать.

– Ага, тут этот твой немец может в любой момент заявиться, а тут – на те! – я. Нет уж, спасибо. Лучше в Нахичевани перекантуюсь.

– Коля, он – не мой, – вздохнула Таня.

– Ну да, – ухмыльнулся Коля, отходя задом к служебному помещению, – как же.

– Коля!

Парень ничего не ответил ей и, подмигнув, вышел из бара, почти бесшумно открыв и также закрыв за собой дверь. Покачав головой, Таня снова принялась за стойку.

Только сейчас она поняла, что брат вообще-то был прав – в любой момент мог прийти Макс. Да, Таня смогла бы тогда спрятать Колю где-нибудь в служебных помещениях, но тогда это создало бы много трудностей: оставить брата здесь на ночь, потом утром выпустить так, чтобы его никто не заметил. «Нет, – думала она, – все-таки лучше, что он ушел. Во всяком случае, с дядей Мишей он уж точно не пропадет».

Быстро дойдя до дома, успев до наступления комендантского часа, Таня медленно поднималась по лестнице, на ходу ища в сумке ключи. Уже когда до ее лестничной площадки оставался последний лестничный марш, дверь ближайшей квартиры раскрылась, и оттуда показался тот самый офицер, у которого Таня когда-то узнала адрес аэродрома.

– О, здравствуйте, – поприветствовал он ее, улыбнувшись, – а я вас как раз жду.

– Меня? – искренне удивилась девушка. – Зачем?

– Вам тут принесли какое-то письмо, просили передать.

– Мне? Письмо?

– Да, вам. Вас просто дома не было, вот меня и попросили передать. Подождите здесь немного.

Он скрылся в темном коридоре своей квартиры. Таня, чуть нахмурившись, пыталась понять, кто мог принести ей письмо и оставить его у соседа-офицера. «Ну, точно не Юговцы, – размышляла она. – Для них же это – все равно что самоубийство… Макс? Нет, он бы пришел в бар и сам бы передал. Или бы послал кого-то из своих… Ганса, например. Может, мама? Она-то ведь знает, где я теперь живу. Вот это скорее всего… Не стала меня дожидаться, вот и оставила».

– Вот, – офицер наконец протянул ей конверт. – Видите, он запечатан – я не читал.

– Вижу, – Таня дрожащими руками взяла белый конверт. – Спасибо.

Девушка быстро зашла в квартиру и, заперев дверь, кинулась в гостиную. Она уже заметила, что на конверте был только ее адрес, написанный каким-то чужим, незнакомым ей почерком. «Значит, – разочарованно подумала Таня, разворачивая письмо, – не от мамы».

Наконец пробежалась глазами по тексту. Перечитала дважды, пытаясь понять, является ли правдой то, что там написано, или нет. Но сколько текст не перечитывай – он не изменится.

Таня рухнула на диван и закрыла ладонями лицо. Ей было страшно. Впервые за эти несколько дней или недель она испугалась по-настоящему. «И что теперь делать?» – единственная мысль, не дававшая ей теперь покоя.

Завтра же ей следовало явиться на Биржу Труда.

Глава 8

15 сентября 1942 г.

Всю ночь Таня не спала, думая о том, что теперь ее ждет. Она боялась предстоящего дня.

«Ну, надеюсь, что все будет хорошо, – пыталась убедить она себя. – Кто меня угонит? У меня же бар… Он же так нравится всем им. Какой же бар без… меня? Нет, этого не произойдет. Быть такого не может!.. наверное. Ну зачем, зачем я им? Хотя… Как говорится, в хозяйстве все пригодится… Черт! А ведь никто из Юговцев и знать-то не будет, если угонят… И не скажешь уже – почти утро. Опасно теперь к ним идти – заметят. А мама?.. Она ведь тоже и не узнает… И так все и останется, как было – будет считать меня предательницей. Ну почему, почему я? За что?»