Штурмуя небеса

Закрыв штору, Таня решила вернуться к делам. Осталось только протереть стойку, и на сегодня она свободна. Теперь она могла спокойно ходить по улицам – получила аушвайс.

Ее отвлек неожиданный звук, раздавшийся откуда-то со стороны черного хода. Отложив влажную тряпку в сторону, Таня пошла на звук.

Она замерла, когда дверь черного хода быстро раскрылась и почти тут же с грохотом закрылась. Девушка, стоя за стенкой, вглядывалась в темноту служебного помещения, слыша оттуда шуршание тихих шагов.

«Кто это может быть? – думала девушка, стараясь не выдать своего присутствия. – Дядя Миша не может прийти. Юговцы – тоже. Встреча-то ведь завтра. Может, из немцев кто? Нет, вряд ли… Макс? Или Йоахим? Они бы с парадного зашли…»

Наконец собравшись с духом, Таня выглянула из-за угла. В этот момент к ней совсем близко подошел парень, с которым она чуть не столкнулась. Увидев его лицо, девушка на выдохе произнесла:

– Коля…

Таня с трудом верила в происходящее. Она считала, что брат скрывается где-то, ушел в подполье. Два месяца она не видела его, не получила ни одного письма. И вот сейчас он стоит перед ней, явно чем-то недовольный.

– Коленька, – она протянула к нему руку, увидев ссадину на его лице.

Парень резким движением руки оттолкнул Таню и, недобро сверкнув глазами, двинулся на нее.

– Коля! – тихо вскрикнула девушка, отходя от него. – Коля, что с тобой? Коля, это же я… Таня!

– Да лучше бы ты была кем угодно, но не Таней, – она заметила, как он сжал кулаки. Да так, что забелели костяшки пальцев.

– Коля! Да что происходит?

Таня охнула, когда Коля рывком вжал ее в стену, нависнув над ней. «Что же это с ним? – испуганно думала она, пытаясь найти хоть какую-то подсказку на такую неожиданную перемену. – Что с ним произошло за эти два месяца? Почему он так переменился?»

– Что происходит?! – взревел парень. – Сейчас объясню тебе. Сейчас…

Таня заметила, что он задышал чаще и громче, с ненавистью глядя на нее. «В чем же я провинилась? – думала она, ловя на себе его взгляд. – Что сделала не так?»

– Почему, когда я возвращаюсь из госпиталя…

– Ты был в госпитале? – перебила его девушка.

– …то узнаю, что моя сестра якшается с каким-то немцем?! Что теперь в ее баре всегда рады этим… фашистам! Почему?!

– Коля, я, – промямлила Таня.

– Что «ты»? – закричал он, замахиваясь на нее.

Таня испуганно зажмурила глаза. Она уже приготовилась к тому, что брат сейчас ударит ее, отвесив тяжелую пощечину. Но шли секунды, а ничего не происходило. Она лишь слышала, как он шумно дышал носом, все еще нависая над ней.

– Ты думала, я ударю тебя? – уже намного тише спросил он, когда она открыла глаза. – Танька, да что же ты…

– Коля, я все объясню, – прошептала она. – Позволь, я… Я объясню, все тебе объясню.

– Попробуй, – он отошел назад, присев на край стола. – Давай же, я слушаю.

Таня, присев рядом с ним, рассказала ему всю правду. Рассказала обо всем: о Риделе, о баре, о Юговцах. От Коли она решила ничего не утаивать. Только лишь умолчала об аэродроме и частых разговорах с Максом. Это она посчитала слишком личным.

Закончив свою речь, Таня замолчала и понуро повесила голову. Она ждала реакции брата.

– Да-а, – протянул он, «переварив» всю ту информацию, что выдала ему Таня, – вот это ты, Танька…

– Что? – тихо спросила она, все также не поднимая головы.

– Не ожидал, честно, – он приобнял ее за плечи. – Но ты молодец, уважаю.

– Коль, – произнесла она, посмотрев на парня, – ты как меня вообще нашел? И… Как ты вообще про все это узнал?

– Я к матери заходил, она и рассказала. Точнее, теть Света. Мама лишь сказала, где тебя найти. Ты и вправду тогда подумала, что я ударю тебя?

– Но… ты замахнулся ведь…

– Эх, Танюшка, я бы тебя ни за что в жизни бы не ударил.

– Коля, – она ухватила его пальцами за подбородок и повернула к себе лицом, – откуда царапины?

– С фронта.

– Что? Ты же… Ты же говорил, что к партизанам ушел.

– Это в первую оккупацию было. Сейчас не утерпел, не смог, ушел на фронт. Правда, в бою так и не побывал – шофером обычным был… Две недели назад ранило в руку, отправили в госпиталь. Ну я там полежал, руку подлечил, а потом сбежал, потому что выписывать не хотели. По тебе с матерью соскучился. А у вас тут вот что…

– Ты сейчас-то матери сказал, что на фронте был?

– Нет. И не скажу. Все равно уже не вернусь туда.

– Что так?

– Сказали, что для фронта не гожусь, поэтому теперь снова партизанить буду. Сегодня уже дядь Мишу видел, обо всем договорился. Тань, а, Тань…

– Чего тебе?

– Тебя тут никто не обижает?

– Ты на него намекаешь?

– Не намекаю я ничего, – она внимательно посмотрела на него. – Ладно-ладно, про него! Ну ты пойми меня, я ж забочусь о тебе все-таки. Сестра ведь, младшая…

– Коль, не волнуйся, со мной все хорошо. Все мои посетители меня уважают, а он… – Таня, закусив губу, запнулась.

– Ну, что он?

– Он хороший, Коль. Добрый такой… Всегда помочь мне готов.

– Смотри мне, – усмехнулся парень. – Если что – зови меня.

– Обязательно, – Таня поднялась и прошла к стойке, которую бросила вытирать. Недолго помолчав, она спросила: – А как там… она?