Штурмуя цитадель науки. Женщины-ученые Российской империи

Подробное исследование данного вопроса показало, что проблема намного глубже простого консерватизма. Камнем преткновения стала даже не возможность для женщин получать высшее образование, а тот вопрос, от которого так пренебрежительно отмахнулась в своей статье «Женский труд» М. Н. Вернадская, а именно вопрос о невозможности женщинам вступать в гражданскую службу. Казалось бы, действительно вполне частный вопрос, не имеющий отношения к занятию очень многими профессиями, в том числе научными. Однако из-за преимущественно государственного характера развития науки в России, с одной стороны, и из-за подчиненного положения женщины в соответствии с законами Российской империи, с другой, как оказалось, для его разрешения потребовалось бы либо полностью изменить юридическое положение женщин в империи, либо так же кардинально поменять положение ученых. Ни то ни другое оказалось невозможным претворить в жизнь, ни в XIX, ни даже в начале ХХ века.

Желание женщин официально включиться в новый для них – интеллектуальный – вид профессиональной деятельности, а именно об этом свидетельствовало желание получить университетский диплом, породило множество сложностей: юридических, экономических, нравственных, к разрешению которых ни общество, ни правительство не были готовы. Для того чтобы признать юридическое право женщины на получение высшего образования и последующее занятие научной, медицинской, юридической или преподавательской деятельностью, требовалось изменить многовековое, освященное традициями, религией, законами положение женщины в обществе. Неудивительно, что в итоге борьба российских женщин за доступ к высшему образованию и далее к квалифицированной профессиональной деятельности в конце концов превратилась в борьбу за политическое и экономическое равноправие женщины. История этого процесса, иногда драматичного, иногда трагического, изучена достаточно подробно438. Однако история проникновения (если можно так выразиться) женщин в сферу профессиональной научной деятельности до настоящего времени практически не изучалась, так же как почти не изучалась реакция на подобные попытки официальных и научных кругов.

Правовые, экономические, моральные, религиозные нормы, определявшие место и роль женщины в общественной жизни Российской империи и препятствовавшие получению ею серьезного научного образования и профессиональным занятиям почти всеми видами интеллектуального труда, формировались, укреплялись различной аргументацией и доводились до совершенства на протяжении всего XIX века. С одной стороны, уже в первой четверти XIX века в российском высшем обществе стали обращать на себя внимание дамы, всерьез интересовавшиеся различными науками. По-видимому, их было не так уж мало, во всяком случае достаточно для появления термина «ученая дама». С другой стороны, почти с самого возникновения данного явления усилиями российской публицистики и художественной литературы (представленных в большинстве своем молодыми авторами-мужчинами) к нему было сформировано скептически-насмешливое и слегка презрительное отношение. Одновременно создавалось общепринятое понятие об уровне и «качестве» женского образования, представлявшее его крайне поверхностным и несерьезным, что несколько расходилось с реальным положением дел (как можно судить исходя из дошедших до нас источников). Тем не менее вскоре данная точка зрения стала господствующей и, несомненно, впоследствии повлияла на создававшиеся в 40-е годы уставы женских учебных заведений. Завершением данного процесса можно считать опубликование в 1852 году «Наставления для образования воспитанниц женских учебных заведений», подготовленного специальной комиссией во главе с принцем П. Ольденбургским. «Главное назначение женщины есть семейство, – провозглашал указанный документ, – женщина, как создание нежное, назначенное природою быть в зависимости от других, должна знать, что ей суждено не повелевать, а покоряться мужу, и что строгим лишь исполнением обязанностей семейных, она упрочит свое счастие и приобретет любовь и уважение, как в кругу семейном, так и вне оного»439. «Наставление» получило личное одобрение императора Николая I440, и с этого времени именно исходя из содержащихся в нем утверждений и проводилась политика в отношении всех уровней женского образования и разновидностей женского труда в стране (конечно, в данном случае речь шла только об умственном труде).