Шут герцога де Лонгвиля

А что было в это время на душе у Анри? Ничего там не было. Так тоже случается. Словно внутри тебя все вычерпали, не оставив ни капли, ни песчинки, ни частички. Опустошенность. Поэтому Анри и решил, что исчерпал свой Дар. Эмоционально умер. Теперь его ничего не тревожило, не вдохновляло, ничего не хотелось, не к чему было стремиться и некого жалеть. Всё окружающее казалось ему непрочным и ненастоящим. Он ждал конца. Смерти? Нет. Когда прекратится это равнодушие. Но даже ожидание было спокойным и терпеливым. Он чувствовал, что взрослеет внутри, и что его скрытый возраст теперь раза в два превышает настоящий. Он беспрерывно думал, и от этого, кто угодно мог бы сойти с ума, но только не Анри. Он привык к подобным ситуациям, а потому легко переносил одиночество. Спал он спокойно, как проваливаясь, ничего ему не снилось. Он жил механически. И такое существование было элементарно просто, безответственно и не утомительно. Он теперь часто слонялся по замку, как одушевленный манекен, никого не видя, думая о чем-то и улыбаясь своим спутанным мыслям. Он был похож на умалишённого. Многие крестились, встречая его во мраке коридоров, шарахаясь в сторону, как от нечисти. Фантина плакала над переменами, происшедшими с «несчастным мальчиком», упрекая Анри в непослушании и глупости: «Я же здесь тебе рассказывала, когда ты только появился, я предупреждала тебя! Но ты же не хотел верить словам старухи. И что теперь с тобой сделалось? Ходячий труп! Вот во что они тебя превратили!»

– Не надо, дорогая тетушка Фантина, – с отсутствующей улыбкой говорил молодой человек. – Они ни в чем не виноваты.

– Да что ты говоришь? – передразнивала его кухарка. – Можешь мне не плести умозаключения, почему ты такой стал. Сама знаю. Друга потерять – это великое горе. Можно пережить пожар собственного дома, остаться без ничего, но такое несчастье даже сравнивать нельзя с потерей близкого человека.

– Тетушка Фантина, я вас прошу! – перебивал ее Анри.

– А я ничего и не говорила!

Старуха замолкала на некоторое время, но какое-нибудь движение или взгляд молодого человека вновь пробуждали в ней желание высказаться и посочувствовать.

Однажды она так разговорилась, что дошла до убеждения, что Анри необходимо покинуть замок.

– Представьте себе, у меня была подобная идея, – сообщил ей юноша, медленно набирая ложкой похлёбку.

– И чего ты ждешь? – спросила Фантина.

– Я не знаю, как выбраться отсюда.

– Ой! Нашел проблему! – громко рассмеялась старуха. – Вот Жан чуть ли не каждый день мотается из замка в деревню и обратно…

– Как? Зачем?

– Всё что-то продает, негодяй эдакий!

– А как же он ухитряется пробираться мимо караульного и преодолевать ров?

– Да зачем ему это надо? У нас подземный ход есть в замке!

Фантина сказала о подобной вещи настолько легко и свободно, что Анри посчитал, что ослышался.

– А где же тот ход? – переспросил он.

– Ну и хитрец же ты! Сам живешь рядом с ним и не знаешь!

– Откуда же мне знать?

– Сколько в вашем коридоре дверей?

– Три, – неуверенно сказал молодой человек.

– Ну вот и подумай.

– Где этот ваш ход?

– Три двери. Так? Одна ведет в незанятую комнату, одна – в твою, и еще одна…

– В бывшую комнату Франсуа, – с трудом выговорил Анри, все еще не понимая, куда клонит старуха.

– Ну вот! – победоносно заключила Фантина.

На какое-то время воцарилась тишина. Оба собеседника смотрели друг на друга. Кухарка сияла. Анри ничего не понимал.

– Что – «вот»?

Оказывается, этому остолопу еще придется объяснить…

Фантина сделала носом глубокий вдох, дабы сохранить самообладание и подытожила:

– Как раз из комнаты, что занимал твой друг, и идет подземный ход!

Анри словно ударили колоколом по лбу. На мгновение он буквально ослеп… Теперь всё становилось ясно. И преследование Жаном Франсуа, и непонятный беспорядок, обнаруженный наутро после гибели в комнате друга. И сама нелепая смерть. Парнишка мешал лакею заниматься своими делами. Мешал самим своим существованием, ведь он стоял на пути.

Анри не нужны были подробности. Он не понимал одного: почему Франсуа не всё ему рассказывал! Ведь он мог остаться в живых! И наверняка, в тот злополучный день он застал Жана в своей комнате, а тот потащил его на крышу, придрался к чему-то и даже, скорее всего, направляя юношу в наиболее опасное место для починки или приведения в порядок того участка крыши, где, возможно, руками лакея была разобрана черепица, и…

Дальнейшее Анри видел собственными глазами.

– Тетушка Фантина, – спросил он. – А еще кто-нибудь знает о существовании подземного хода?

– Да никто.

– А почему вам о ней известно?

– О, милый мой, я всю жизнь здесь, я тут всё знаю. А у Жана ключи от всех комнат. К тому же он узнал о ходе… В этом моя вина. Ведь когда его сюда взяли, он молодой был, всё по дому скучал. А родом он был из ближайшей деревни, тоже принадлежащей де Лонгвилям. Я и рассказала ему.

– Зачем, тетушка Фантина? – в отчаянии воскликнул юноша.