Швед

– Не волнуйся. Кстати, пока ты не ушёл, – как-то нервно проговорил Данте. – Как поступим с Кенычем? Парни из клуба надеются, что ты внесёшь вклад в организацию его похорон.

Я сжал руки в кулаки.

Кеныч предал меня. Сука.

Данте глядел прямо, глядел прямо в глаза и видел, что меня буквально крошит от мыслей о предателях.

– Он уже получил своё наказание, – тихо произнёс друг. – Его грохнули как паскуду.

– Тогда возьми организацию на себя, – дал ему добро. – На похороны… приду.

– В память о прошлом, – добавил Данте. – Всё же было и хорошее, Швед.

Я ничего не стал отвечать.

Отправился на парковку.

Мои мысли теперь заняла Яна.

Мелкая удрала от Сарре. Надо же.

И буквально через минуту, как я выехал с парковки, на экране телефона высветился звонок от Анны.

Я хмыкнул и принял вызов.

– Оле-е-эг! Она пропала-а! – взвыла она в трубку спятившей сиренной.

– В смысле? – состроил «дурака».

– Яна пропала! – повторила Саррэ и затараторила: – Она говорила, что её отец – киллер, и по его просьбе ты защищаешь и прячешь её, но я не поверила! Её похитили, да? Олег, я облажалась, но я не виновата! Она была под присмотром, а буквально через секунду её нет! Мы уже ставим на уши охрану и…

– Заткнись! – оборвал её. – Не надо охраны и прочей шумихи. Я сам разберусь.

– Но… Ты ведь не думаешь, что я замешана? – шумно дыша, спросила она меня. Я даже на расстоянии ощутил её животный страх. – Олег, слышишь? Ты ведь ничего не сделаешь? Я не виновата… Правда…

– Ты разочаровала меня, – произнёс спокойно. – Но можешь не волноваться. Я тебя прощу. При условии, что с Яной всё в порядке.

– Ты ведь найдёшь её? – голос полон надежды.

– Найду.

Отключился и рассмеялся.

– Яна, Яна. А ты с сюрпризом, оказывается. Хитрая, умная и ловкая? Это хорошо, – проговорил вслух.

Отец – киллер?

Это же нужно такое придумать!

Похоже, Ане не удалось «напоить» мелкую СП. Неужели Яна что-то заподозрила?

Прибавил газу. Мне не терпелось узнать, как ей удалось обвести Саррэ.

* * *

ШВЕД

Когда Яна садится в машину, почему-то в голове возникает мысль, что никогда не отпущу её.

Мне нравится эта мелкая девчонка.

Пока не понял, чем зацепила.

Дело не во внешности, фигуре и молодости. И даже не в том, что она тоже детдомовская как и я. И даже не в синдроме рыцаря, которым я, слава богу, не страдаю. Дело в энергетике. Смотрю и понимаю, что просто к ней тянет. Как кота к валериане.

Хренотень какая-то.

На самом деле моё желание эгоистично и мелочно, но что есть, то есть. Другим уже не стану.

Нет, я не отношусь к категории порядочных людей.

В жизни моей произошло много дерьма. Порой, не по моей воле. Стечение грёбаных обстоятельств.

Было и воровство, шантаж, пытки, даже убийства. Но у меня были и есть принципы. Хотя даже с ними мои руки сильно испачканы. Так всегда получается, когда ты живёшь в криминальном мире. Не выживешь, если не запачкаешь руки в крови.

Иногда я ощущаю тяжесть от совершённых грязных дел. Я погряз в долгах перед своей совестью, точно с ней не рассчитаюсь в этой жизни. Да и следующей вряд ли хватит.

Смотрю на девушку, и что-то внутри сжимается. Хочется не замарать её собой. Хочется оградить от черноты этого мира. Но не выйдет. Она уже увидела этот мир таким, каков он есть в реале.

Я помогу ей встать на ноги и после должен отпустить, позволить жить самой – в светлом и правильном мире. Без грязи, без криминала, без таких мудаков как я. Но, увы, я вырос эгоистом.

И как чёртов эгоист любуюсь мелкой.

Яна сидит и смотрит на меня внимательно. Вся напряжена.

Вместо взбучки и промывания мозгов всего лишь спрашиваю:

– Проголодалась?

– Ммм… да, – отвечает и натянуто улыбается. Тут же выдыхает и говорит: – Олег Викторович…

– Просто Олег, – поправляю её, выруливая с территории торгового центра.

– Эм… Ладно. Олег, – бормочет она и облизывает губы. – Я хочу извиниться, что сбежала от Анны… Просто… В общем, дурной она человек.

Я хмыкнул.

– Да? И с чего ты сделала такой вывод? У тебя в мозгах встроен прибор с определяющей шкалой, насколько тот или иной человек дурной? – немного ехидства и укора, но Яна не вжимает голову в плечи, не опускает взгляд, не смотрит виновато.

Девчонка вдруг вся ощеривается, я даже ощущаю, как вокруг неё словно бы вырастают колючки. Точно, колючка.

Её глаза наполняются гневом, тонкие пальцы сжимаются в кулаки до побелевших костяшек. Губы плотно сжались.

Она поднимает на меня потемневший грозовой взгляд и выпаливает гневно:

– Она мне рассказала историю, Олег! Ужасную, отвратительную, немыслимую историю! Она убила вашу женщину и вашего народившегося ребёнка! Она… Да она просто чудовище! Я вообще не понимаю, как вы могли меня ей доверить…

Яна передёргивает плечами, словно желает сбросить невидимое давление.

Как интересно. И каким образом мелкой удалось вытянуть из Саррэ эту поганую историю?

Но уже неважно.

Мои губы сложились в злобную ухмылку. Я заговорил, и голос мой был полон острого льда.