Шведское огниво. Исторический детектив

– Думаешь, сейчас одни сурожане поживу почуяли? Подожди, ещё не один посланец с этим делом к московскому князю подъедет. Да, и только ли к нему? За Каму путь можно и через Нижний Новгород поискать. Через Булгар. Кто быстрее успеет. Можно и самому хану этим закамским серебром очи застить. Тем более, что мы не с пустыми руками. Понимаем государственный интерес.

Алексий задумался:

– Решать князю. Я могу ему лишь передать твои слова.

– Твоё слово тоже будет весить немало. Особенно, если ты привезёшь Наримунта. Назови место, где ты будешь нас ждать и мы доставим его туда. Не привлекая лишних глаз.

Инок растерянно повернулся к Злату:

– Человек я здесь чужой, помоги.

– На большой дороге за Булгарским кварталом есть постоялый двор Сарабая. Пора осенняя, постояльцев сейчас нет. Приезжайте туда. Лучше места не найти, позади поле.

Наиб проводил купца за ворота и вернулся в келью. Инок уже надел плащ. Видно, он успел отдать распоряжение, так как, едва они переступил порог, ему подали осёдланную лошадь.

– Теплеет, – подставил ладонь под дождик Злат, – Скоро ляжет туман. Самое время для тайных дел.

– Может нужно ещё кого взять? – опасливо поёжился Алексий, всматриваясь в непроницаемую мглу за воротами.

– Пустое, – только купчишек напугаешь, – Они и так боятся подвоха. Зря что ли меня позвали? Трясутся за товар бесценный.

– Знать бы, где они его прячут.

Наиб рассмеялся:

– Экая тайна! Ты что и вправду думаешь, что этот пленник у этих купчишек? Не ихнего поля ягода. Говоришь княжича киевский баскак захватил? В Сарае его нет. Значит быть ему негде, кроме как у наместника Крыма. В тех краях все дела под его рукой. Купчишки просто с ним в доле. Сидит твой Наримунт на дворе Исы, сына наместника. У самого то него в Сарае двора нет. Отсюда в двух шагах. Так что поехали быстрей. Нехорошо будет, коли они раньше нас явятся.

XXI. Тень птицы Гамаюн

На постоялом дворе, как и говорил Злат, сидели только Туртас с Илгизаром. Расположившись ближе к очагу, они не спеша хлебали какое-то варево. Рядом с ними на столе лежал разрезанный каравай. «Мохшинские оба,» – подумалось наибу, – пресные лепёшки не по ним. Дрожжевой хлеб подавай». Появившемуся на хлопанье двери с хозяйских покоев Сарабаю Злат сказал:

– Накрой нам в уединённой келье. Затопи там. Медку само собой, – и повернулся к друзьям, – Я к вам немного погодя присоединюсь. Мне с другом здесь пока нужно с одними людьми переговорить.

Туртас, не задавая лишних вопросов, поднялся и прихватив жбан, двинулся за Сарабаем, который освещал путь лампой. Илгизар ухватил каравай. Глазами он буквально ел монаха. Юксудыр проворно отнесла следом остальное.

– Нам пирог какой-нибудь и мёду. Сарабай! – в голосе наиба звякнуло железо, – Сейчас приедут люди. Пока я с ними буду толковать, чтобы никто сюда носа не совал. Понял?

– Как не понять.

– И вот что. Принеси сюда лампу получше. Вдруг захочется что рассмотреть.

Когда хозяин проходил мимо Алексия, тот придержал его и что-то вложил в ладонь. Сарабай сразу побежал в два раза быстрей. Не успел он внести лампу, как дверь отворилась, и на пороге появился Авахав. Он замер, внимательно осматриваясь. Сарабай заполошно замахал руками на появившуюся в проёме Юксудыр, возвращающуюся от Туртаса с Илгизаром: «Скройся, скройся!» и сам опрометью бросился в свои покои, плотно закрыв за собой дверь. Девушка тоже юркнула обратно.

Некоторое время все стояли молча. Потом купец вышел и вернулся со спутником. Злат указал им на скамью у очага:

– Вы можете поговорить здесь. А я посижу в другом углу.

Он отошёл к стене и сел, скрестив руки на груди. Ему, вдруг, захотелось, чтобы это поскорей закончилось. Захотелось выпроводить в надвигающийся туман этих скрывающихся под плащами людей, ткущих паутину из чужих судеб. Вытянуть ноги к огню, выпить мёду. И запеть песню. Долгую печальную песню про странника, уставшего скитаться в чужой стороне. Чью? Русскую, кипчакскую, ясскую? Какая разница. Лишь бы была долгой и печальной. Про странника.

Разговор был недолгим. Купец тронул за плечо своего спутника, и они вышли в дождливую тьму. Злат даже не успел рассмотреть его. Тот всё время оказывался спиной к наибу, или пламя светило ему в сзади, сгущая тень на лице. Видно было только, что он молод и статен.

Послышался топот коней. Пленника привозили под сопровождением целого маленького отряда.

– Ты доволен? Это действительно Наримунт?

Алексий кивнул:

– Я знаю его в лицо. Видел, когда был по делам в Пскове. Он приезжал туда к Александру Михайловичу.

– Тверскому?

Инок снова кивнул. Он даже не взглянул на стол с пирогами и мёдом, сразу направившись к выходу. Злат вышел за ним. Не отпускать же приезжего одного в ночь. Всю дорогу Алексий молча думал. Потом спросил:

– У кого в Сарае можно занять денег? Тысячу сумов. Без залога.

– Для человека. которого здесь никто не знает, ты слишком много хочешь. За такие деньги твой князь всё лето с Новгородом воюет. Теперь вся его добыча уйдёт в бездонный карман наместника Крыма.

– Товар того стоит.

Алексий вдруг цепко схватил наиба за руку и захрипел, как будто его душили: