Шведское огниво. Исторический детектив

– Говорил со мной Тохта с глазу на глаз. Оказалось на его маленькую дочку напал беркут. Та только-только ходить начала. Играли с нянькой возле юрты. Та её буквально на несколько шагов отпустила, как вдруг с неба орёл упал. Хорошо нянька была совсем близко, да и не робкого десятка. Едва ещё тень мелькнула, как она к ребёнку бросилась. Тот только и успел зацепить девочку за шею. Когти у беркута, как бритва. Придись удар лапой хоть чуток в сторону – ничто бы не спасло девчонку. Повезло. Рядом старуха оказалась из тех, что кровь заговаривать умеют, сразу ребёнка перевязали. Пока лекарь прибежал, та уже с матерью смеялась, опять играть просилась. Дочка эта у хана самой младшенькой была. Он в ней души не чаял.

– Баялунь? – словно ни к кому не обращаясь спросил Злат.

Бывший ханский кошчи усмехнулся:

– Сразу на неё подумал? Вот и Тохта тоже. Слишком приглянулась ему молодая жена – мать этой девочки. Много времени с ней проводил. Она с наших краёв была. Красавица, каких мало. Я её знал хорошо. Они с моей сестрой подругами были. Только одна Урук-Тимуру в жёны попала, а другая самому хану. Сама она молодая была – беды не чуяла. А Тохта сам был не лыком шит. Чутко нос по ветру держал. Понимал, что Баялуни новая жена не по нраву. Сторожился. Охрана была хорошая. Да и нянька возле девочки неспроста такая боевая оказалась. Это и спасло. Меня хан спросил, часто ли орлы на людей нападают? И можно ли их этому научить?

– У нас в деревне рассказывали, как филин ребёнка утащил, – встрял Илгизар.

– Слушай больше, – отмахнулся Туртас, – Я таких историй на своём веку столько наслушался. По всему свету. Байки всё это. Сам я с орлами почти не охотился, но, что они на людей нападают, не верю. Слишком сильный зверь человек для него. Добычу ещё унести нужно. Да и на земле её могут отбить. Орёл нападает, потому что хочет есть. Человеческая лютость и коварство ему чужды.

Помолчав, Туртас заговорил совсем другим голосом. Злым и чужим:

– А вот лютость и коварство человека не знает предела. Приучить беркута нападать на маленьких детей можно. Нужно только долго и упорно его натаскивать на эту дичь.

– Ты так и сказал Тохте?

– Так и сказал. Сказал, что думаю. Кто-то натаскал беркута на маленьких детей и выпустил его, совсем рядом с шатром. Выпусти подальше, да ещё над переполненным людьми лагерем, можно ведь и промахнуться.

– Ну и чем кончилось?

– Ничем. Где искать этого орла? Небо не оставляет следов. Да и его хозяева, скорее всего, в тот же миг, как он вернулся с этой охоты, сожгли его в ближайшем костре. Чтобы и костей не осталось. Кроме того, Тохта мог мне и не поверить. Он же знал, что его молодая жена моя землячка. Да ещё с моей сестрой подруги. Стрела то в самую Баялунь направлялась. Сам знаешь, под неё многие копали. Мог Тохта подумать, что я нарочно на одну жену тень бросаю, чтобы положение другой укрепить.

– Когда это было?

– В июле где-то. Точно уже не помню.

– Тохте оставалось жить всего месяц. Возможно он тебе и поверил. Только теперь об этом никто не расскажет. Ни хан, ни Баялунь.

– Пусть покоятся с миром. Над ними теперь другие судьи. На всякий случай Тохта приказал мне осмотреть место происшествия, опросить свидетелей. Вдруг, что обнаружится. Только зря время потратил. Посмотрел и рану у девочки на шее. Точно след орлиной: борозды сверху и одна снизу. Приметная такая отметина. Второй такой не сделать.

Туртас повернулся к наибу и пристально посмотрел ему в лицо:

– Не думал я тогда, что увижу эту отметину снова. Двадцать лет спустя.

Эти слова словно обрубили нить истории, которая случилась давно и перенесли рассказ в день сегодняшний. Подальше от сказочных страстей, заговоров, ханов, дворцовых интриг в старый постоялый двор на окраине города. Где к осени уже не стало постояльцев, весело горит огонь в очаге, а добродушный хозяин сейчас принесёт жареного гуся. Вся та история совсем не вязалась с этим простым и понятным миром, казалась обычной сказкой рассказанной тёмным дождливым вечером у очага.

Дальше даже сам рассказ стал каким-то будничным и незамысловатым.

– Когда ты со своими друзьями всех из зала выгнал, Юксудыр к нам вернулась. Сказала, там хода нет, пока гости не уйдут. Села в нашей келейке, налили ей мёда. Разболтались по-нашему. Поспрашивал её про детство, про лесное житьё-бытьё. Вспомнили про постояльца, который из этой комнаты исчез. Сначала девушка про него рассказывала, потом Илгизар стал хорохориться. Да ещё надумал печку снова осмотреть. Коли в ней огонь горит и всё хорошо видно. Стал кочергой дрова к дальней стенке отгребать, чтобы не мешали. Известное дело, кочерга тебе не тростниковое перо, здесь сноровка нужна. Юксудыр у него кочергу забрала и сама орудовать начала. Ворот платья съехал, пламя хорошо освещало. Вот я и увидел отметину. Сразу её вспомнил.

– Дочка Тохты! – восхищенно прошептал Илгизар.

– Час от часу не легче, – только и смог вымолвить Злат.

Один Туртас наоборот вдруг повеселел: