Швец. Второй шанс для бандита

— В психушку, — пожимаю плечами, — куда же ещё? Так просто дело не замнешь. Полежит месяцок, подумает о смысле жизни. За это время у него в карте негодность найдут. Приступы эпилепсии в детстве. Снимут с должности председателя призывной комиссии. Мне шепнули, что он давно напрашивался. Бабки брал и не делился.

— А он правда того? — красноречиво вертит пальцем у виска Кирилл.

— Обычный дурак он, — отрицательно качаю головой. — Перекрыло его от новости, что Варвара ко мне вернулась. Спер спирт в медпункте. Напился и решил матери рассказать о своей любви к сводной сестре. Тетку Варвары на нервной почве сахар и шандарахнул. Хорошо, хоть Тарас бабок успел дать, чтобы из Филатовской сюда перевели.

— Тачка Руслана стоит во дворе у Аверина, — хмурясь, размышляет вслух Кирилл, — а вот машины Тараса нигде нет. Как в воду канула…

— Семён отзвонился? — перебиваю его. — Руслан хоть что-то говорит?

Он, мрачнея, отрицательно качает в ответ головой.

— Говорить не может, писать — пальцы переломаны. Мычит, что-то сказать пытается. Семён разрешил ему обезболивающее вколоть. И ещё… — Кирилл делает паузу. — Пацаны из оцепления шепнули, что у них в два приказ штурмовать.

— Сука… — шиплю и, потушив горящую сигарету прямо в ладони, выбрасываю ее в окно. Боли не чувствую. — Значит, выбора у меня нет, — говорю решительно. — Поехали.

— Александр Николаевич, — начинает, нервничать, Кирилл. — Ну если ты снова сядешь, что с Варварой будет? Она же с Марьей под ударом так и останется. В городе, где хозяином будет Аверин. Ты об этом подумал? Что наследнице твоей всего четыре? Давай скорых пригоним. Бригаду лучшую, с оборудованием реанимационным. Пусть работают мужики. Нормально все сделают. Я же тоже из спецов…

— Я знаю, откуда ты, — перебиваю его и сжимаю кулаки. Пальцы руки снова начинают неметь. — Поехали.

Кирилл заводит машину, больше не рискуя высказывать своего мнения.

Я откидываюсь на подголовник и прикрываю глаза. Сердце лупит в рёбра. Да чтоб тебя. Так позорно сдохнуть? Будет обидно.

— Если сяду… — говорю хрипло. — Женишься на Варе.

— Что? — оборачивается Кирилл.

— Ну перестань, — ухмыляюсь. — Понравилась же она тебе…

— А потом Швецов выйдет и меня грохнет, — нервно смеётся он. — Заманчиво.

— А ты как хотел? — Ухмыляюсь, поддерживая сомнительный юмор. — За право быть с женщиной нужно платить. Самым ценным.

Кирилл ничего не отвечает. Я перевожу взгляд на окно.

Да, нужно платить. Самым ценным. Но это легко говорить. На деле же… это так сложно — быть хитрым, сильным, непотопляемым. Всегда иметь в рукаве вторую колоду карт. Выполнять угрозы и обещания. Уметь выживать, когда придавило бетонными плитами.

Да, выживать, пройдя через ад, потому что к таким как я не приезжает спасательная бригада. Скорее, я — тот, кого всем хочется убрать, но руки коротки.

Мне жаль, что и в этот раз придётся уйти, сломав Варе жизнь. А, может, наоборот… мой уход освободит ее. Я не знаю. На столько погряз в играх и лжи, что перестал понимать обычные эмоции людей.

Кажется, именно их Варваре постоянно не хватало. Ну вот что поделать, если нутро у меня ущербное. Что-то купить, решить вопрос, трахнуть, да даже за ребёнком посмотреть — это я могу. Но это же не то… Чувствую, что не то. Какой же бред!

—

Все эти обещания, признания, прощения. Пыль. Самое дешевое и продажное, что есть у людей. Но я действительно не прав в том, что не создал Варваре и дочери иного мира. Должен был. Черт, да я вообще уничтожил даже тот мир, что у них был. Со всеми мечтами, иллюзиями, планами, человеческими отношениями…

Я ужасен.

Но, наверное, там на небе существует кто-то, кому я очень сильно симпатичен, раз уж он второй раз в жизни всовывает мне в руки моих девочек. Как напоминание, что ещё далеко не все прогнило. Скорее всего, похлопотала бабуля… Она хотела, чтобы я был обычным человеком. Не похожим на своих родителей. Не богатым, не крутым, а тем, кто приходит домой в шесть и садится ужинать. Потом играет с детьми, ругается с женой из-за рубашек, выходные провидит на даче… Ей бы понравилась Варя.

Я изначально был не таким и глупо это отрицать. Мне пришлось принять правила, чтобы выжить. Но жить так дальше я не хочу. Мне больно. Мне страшно за родных. Я согласен на все, лишь бы этот треш закончился. Я устал. Кому там нужно что-то пообещать? Продать? Есть кто-то более весомый помимо «земных тварей», чтобы уже раз и навсегда, но с гарантией, что мои близкие будут здоровы и счастливы?

Неожиданно Кирилл сбрасывает скорость и начинает буквально красться по дороге.

— Что случилось? — напряжённо вглядываюсь я в лобовое.

— Служба закончилась, — вздыхает мой водитель. — Эти бабки на дорогу как попало выскакивают. Лучше дать пройти. Дорога — лёд. Не затормозишь.

— Здесь где-то есть церковь? — озираюсь я по темным окнам.

— Да, — кивает Кирилл. — Здесь же потому дачи генеральские и наставили, что было из чего райцентр сохранить. Медпункт с родзалом, церковь, почта.

— Откуда ты все это знаешь? — спрашиваю удивленно.

— Тарас рассказал, — обьясняет Кирилл. — Помните того лесничего, к которому за ёлкой ездили?