Сядь и замолкни

В одной из глав «Сёбогэндзо» Догэн объяснил, что такое внимательность, говоря «осёл смотрит в колодец, колодец смотрит на осла, осёл смотрит на осла и колодец смотрит в колодец». Это что, вообще, значит-то?

Обычно в этой ситуации человек скажет, что внимательность в данном случае — это когда осёл смотрит в колодец и думает: «Ну, да. Вот я. Я смотрю в колодец». Но с точки зрения Догэна колодец, смотрящий на осла, столь же значим. Но ведь это какая-то бессмыслица! Как может колодец смотреть на осла?

Для буддиста всё вокруг — живое, в том числе и колодец. Единственное, что не живое — это фантазии в наших головах. В краткой версии «Сёбогэндзо» Догэн говорит: «Не зная, кто этому научил тебя, ты считаешь, что ум — это функция мозга, мысль и способность различать. Когда я говорю тебе, что ум — это трава и деревья, ты не веришь». Трава и деревья, ослы и колодцы, и даже ломтики банана под взбитыми сливками и вишенкой сверху — всё это живо и сознательно. Но это не какой-то вариант анимизма, между прочим. Это вовсе не про то, что у этих вещей есть душа, или что в них есть сознание, или что-то там ещё… Жизнь — это сама вселенная. Все вещи и феномены мира — манифестация ума.

Когда ты встречаешься со вселенной, то вы оба живы. Если бы это было не так, встречи бы просто не произошло. Реальная внимательность — это осознание того, что всё, с чем ты встречаешься — это самое непосредственное выражение жизни той вселенной, которой являешься ты сам. Это, между прочим, один из аспектов того понимания, о котором я говорю, когда говорю, что буддизм — это не атеизм, который, насколько я понимаю, состоит в представлении о том, что вся вселенная, включая нас, по большей части мертва.

Догэн же и в этом месте делает ещё два шага вперёд, говоря, что внимательность — это также осёл, смотрящий на осла и старина К. Олодец, смотрящий на старину К. Олодец. То есть, наше осознание себя также входит в эту картину.

Здесь Догэн опять цитирует Будду: «Если твоя внимательность устойчива и сильна, то даже будучи среди бандитов всех пяти страстей, ты будешь в безопасности». Настоящая свобода от страстей состоит в том, что ты можешь иметь какие угодно желания, но при этом ты не чувствуешь навязчивого желания их исполнять. Это как раз к тому «знанию удовлетворённости», о котором мы говорили чуть раньше.

Научиться тому, чтобы быть способным желать что-то, не испытывая при этом необходимости это желание удовлетворить — это непростой фокус. Я приведу один пример, который, я опасаюсь, может показаться довольно скользким. Я не уверен, что Догэн бы его одобрил, но чувак давно мёртв, так что ему уже всё равно. Так что, вот. Однажды, несколько лет назад, когда мы с коллегами по работе зависали где-то в Токио, мимо нас прошла одна из тех классных пташек яркой раскраски, в коротенькой юбочке и чёрных, чуть выше колена, лайковых сапогах на высоком каблуке. Я тогда толкнул соседа и сказал: «Ты только глянь, что тут у нас!». Я знаю, что это очень некрасиво, и я уже давно стараюсь воздерживаться от такого поведения, но я тебе вот что скажу: никакой мужчина или женщина, какими бы там просветлёнными они ни были, не могут не обращать внимания на такие вещи. И если тебе кто-то скажет, что это не так — не верь. Этот миф о том, что «просветлённые люди не обращают на это внимания», породил кучу неприятностей во множестве духовных сообществ.

Так вот, мой коллега говорит мне в ответ: «Да что на это смотреть, чувак? Мне такого всё равно никогда не обломится». Мне это показалось довольно удивительным. Не то, чтобы я не понимал его чувств, но мой подход к этому совершенно другой. Во-первых, я не думаю о том, могу я это получить или нет. Ведь она просто щедро дарила свою красоту всем, кто мог её увидеть. О том, что мне никогда не прикоснуться к тому, что там под этой юбочкой, не могло идти и речи. Всё, что я мог, так это просто посмотреть, и мне этого вполне хватало.

Конечно, этот пример очень уж облегчённый. Сложнее, когда мы сталкиваемся с тем, что мы считаем вполне нам доступным. Вот в этом случае бандиты всех пяти чувств наскакивают на нас со всей силы. Для нашего общества это становится очень характерно, поскольку даже самый бедный у нас имеет гораздо больше всяческих материальных благ и способов потратить деньги, чем Догэн тогда мог бы себе вообразить. И именно поэтому так важно развивать умение довольствоваться тем, что у тебя уже есть.

Следующий у нас номер шесть: «Практиковать уравновешенное состояние дхьяны». В приписке говорится: «Пребывать безмятежно в Дхарме называется уравновешенным состоянием дхьяны». «Дхьяна» — санскритское слово, которое сначала стало китайским словом «чань», а потом превратилось в японское слово «дзен». Соответственно, практика уравновешенной дхьяны означает просто практику дзадзен. Тут у матросов нет вопросов.