Сибилла

Всё, что Лотарь видит в Брентаме, приводит его в восторг: и огромный герцогский «дворец в итальянском стиле» с его «просторными и элегантными покоями, что изобилуют сокровищами искусства», и «величественные террасы, украшенные статуями» (Disraeli 1870b: 3), и тщательно возделываемый сад с экзотическими растениями, и обширный парк, где водятся олени. Но больше всего героя впечатляют семейные музыкальные вечера и особенно те их минуты, когда все разговоры прекращаются и Коризанда начинает петь. «<…> я не могу поверить, что в целом мире найдется более прекрасный голос» (Ibid.: 11), — замечает он, пораженный ее вокальным искусством. Однажды Лотарь, сопровождая герцогиню, когда та отправляется посетить молочную ферму, а затем птичник, просит у нее руки Коризанды. Герцогиня принимается увещевать юношу, мягко отговаривая от такого решения и ссылаясь на чрезвычайную молодость своей дочери и Лотаря и необходимость того, чтобы они лучше узнали друг друга и приобрели опыт светского общения. Но Лотарь стоит на своем. Он заявляет герцогине, что у него «нет желания выезжать в свет» (Ibid.: 14). В прошлом сезоне он один раз побывал на фешенебельном рауте и убедился, что «не выносит светского общества» (Ibid.: 15). Он «устал слышать о своем богатстве» и понимает, что оно «не принесло [ему] счастья» (Ibid.: 16). Лотарь уверен, что у него «уже сформировались взгляды по всем вопросам — то есть важным вопросам — и <…> они никогда не изменятся» (Ibid.: 15). Он желает посвятить жизнь искоренению пауперизма и в ближайшее время собирается построить в своих имениях две тысячи жилищ для бедных. Для осуществления этой цели ему необходим «счастливый домашний очаг», который «служил бы [ему] опорой» (Ibid.: 16). В конце концов герцогиня вынуждена наложить твердый запрет на любую попытку Лотаря заговорить с ее дочерью о подобных вещах.

Вскоре Лотарь уезжает из Брентама, и действие перемещается в Лондон. Путни Джеймс, лондонский адвокат, который ведет имущественные дела Лотаря, связанные с правовыми вопросами, знакомит его с кардиналом Грандисоном, который до той поры не видел своего подопечного. Мягкие манеры Грандисона привлекают юношу, а деликатность кардинала, которую тот проявляет в ходе обсуждения проблем религии и Церкви, покоряют его, и между опекуном и подопечным устанавливаются «своего рода дружеские отношения» (Ibid.: 52). Грандисон вводит Лотаря в семейный круг лорда Сент-Джерома, который славится своей потомственной верностью католической конфессии. Атмосфера в доме лорда и леди Сент-Джером отличается «сочетанием серьезных обязанностей с приятными развлечениями» (Ibid.: 54). Леди Сент-Джером страстно предана католицизму и обладает красноречием, «способным вдохновлять крестоносцев» (Ibid.: 52), что, однако, не мешает ей быть светской дамой. Не менее пылко воспринимает католическую веру и ее племянница, Клара Арундел, незамужняя красивая девушка с выразительными фиалковыми глазами. Она говорит Лотарю: «Я полагаю, наши грехи чересчур тяжки. Мы покинули Его Церковь, и теперь Он покидает нас» (Ibid.: 54).

Лотарь настолько сближается с семьей Сент-Джеромов, что в газете «Морнинг пост» появляется заметка о его скором обращении в католичество. Это сообщение задевает Коризанду за живое, и она говорит: «<…> когда я слышу, что наши молодые аристократы, подлинные правители страны, переходят в Римскую Католическую Церковь, клянусь, я падаю духом и теряю терпение. Это же так непатриотично <…>!» (Ibid.: 51).

Сообщение газеты не подтверждается, однако Лотарь принимает приглашение Сент-Джеромов погостить в Воксе, их загородном поместье. Средоточием духовной жизни в Воксе является католическая часовня и, хотя Лотарю предоставлена полная свобода в плане посещения церковных служб, на страстной неделе он идет к заутрене. Интерьер часовни и сама служба производят на него глубокое впечатление. Нравится ему и капеллан часовни, иезуит отец Коулман. С этим человеком, который к тому же оказывается опытным садоводом, Лотарь беседует о культивировании садовых растений. Через какое-то время в Воксе появляется еще один иезуит, монсеньор Кейтсби; герой обсуждает с ним вопросы церковной архитектуры. Лотаря не оставляют равнодушным слова Клары Арундел: