Сибирская эпопея

Из сибирского крана все время пытались выжать как можно больше. Снова шла массированная эксплуатация месторождений для обеспечения самых неотложных нужд: бурили быстро, хладнокровно оставляли недостаточно богатые пласты, забрасывая месторождения после извлечения самой легкой нефти, и спешили дальше, чтобы немедленно добыть большие объемы. Впечатляющий пример этой гонки за количеством – самое большое сибирское месторождение Самотлор. В 1980 году оно давало половину всей нефти Западной Сибири: по рекомендации геологов, исследовавших это подземное море, Министерство нефтяной промышленности в 1975 году распорядилось ограничить производство 120 млн тонн в год. В случае превышения этого объема добычи ущерб, нанесенный месторождению, и потери нефти привели бы к существенному снижению срока его эксплуатации. Однако уже через два года объем добычи достиг 140 млн тонн, а в 1985 году Самотлор выдал 155 млн тонн черного золота. Через несколько лет дебит месторождения упал до 65 млн тонн.¹¹⁰

Геологоразведка тоже страдала от этой политики краткосрочного планирования, на которую СССР был обречен своей сырьевой зависимостью. По логике, следовало бы каждый год обнаруживать новые (наращивать) запасы, как минимум равные объемам добычи. Однако из-за нехватки средств это было невозможно. Обеспокоенные нефтяники предсказывали худшее. Если государство не предоставит им наконец дополнительные трудовые и технические ресурсы, сибирское чудо может внезапно закончиться. Местные власти тоже стучали кулаком по столу: если их область хотят эксплуатировать, пусть для начала ее сделают пригодной для жизни. Вновь прибывшие вахтовики почти сразу сбегали с новых промыслов. Сибирь уже много дала, теперь она хотела что-то получить взамен. В марте 1980 года, когда Политбюро вновь пошло в атаку, требуя «в порядке исключения» нарастить добычу еще на 10 млн тонн, чтобы оно могло расплатиться за импорт зерна, сибиряки и нефтяники добились соглашения. В обмен на нефть партийное руководство утвердило государственный план урбанизации и строительства инфраструктуры. Ряд союзных республик: Россия, Украина, Белоруссия, Азербайджан, Узбекистан, Казахстан, три прибалтийские республики, а также города Москва и Ленинград были мобилизованы властями для создания в Западной Сибири полноценного пригодного для жизни региона.¹¹¹ Все они должны были направить в Сибирь отряды строителей и архитекторов и финансировать их работу. Для каждого нефтяного или газового городка разработали генеральные планы строительства, прочертили улицы, наметили благоустройство, запланировали масштабные работы по жилищному строительству. 150 тысяч вагончиков из листового железа были отправлены на слом. Наконец, новые автомобильные трассы и железнодорожные линии связали промыслы, затерянные в долине Оби, с «континентом».

Но было уже поздно. Политика «нефть здесь и сейчас» исчерпала свои возможности. Обещанные 10 млн тонн сверх плана так и не были добыты. Наоборот, темпы роста сибирской нефтедобычи с каждым годом снижались. В течение нескольких лет производство еще росло: в 1980 году на 29 млн тонн, в 1981 году на 21 млн тонн, в 1982 году на 18 млн тонн, в 1983 году на 17 млн тонн, в 1984 году на 7 млн тонн. В 1985 году пик был пройден, объем добычи сибирского черного золота упал на 12 млн тонн по сравнению с предыдущим годом.¹¹² С потерей опоры на Сибирь в Советском Союзе начался общий спад. Впервые после войны производство снизилось. Это начало кризиса. Последний небольшой подъем экономики был отмечен в 1988 году, а с тех пор и до наступления эпохи Путина страна неуклонно катилась под откос.