Читаем Сибирская тетрадь полностью

277) У меня ль, младой ~ Пироги спекла — начало заключительной строфы плясовой песни (см.: Соболевский, т. II, № 399), включающей пословицу о бедности: «Вымыла ложки да вылила во щи» (см.: Даль, Пословицы, стр. 583).

280) ...из хором вы у меня тепла не унесете — поговорка, сопровождающая приглашение погреться. Ср.: «С собой тепло не возьмете». Распространена в говорах Урала и Сибири.

281) «А есть деревеньки?» ~ По оброку в Ладожском озере ходят» — шуточная прибаутка пословичного типа. Ср.: «Купил бы село, да в кармане голо; завел бы вотчину, да купило покорчило» (Даль, Пословицы, стр. 97).

282) Не хотел шить ~ молотом — старинная пословица. Ср.: «Стукни молотом — не отзовется ли золотом» (Даль, т. II, стр. 349).

283) Не делай свое хорошее, а делай мое дурное — пословица; вариант: «...делай мое худое», т. е. не умничай (см.: Даль, Пословицы, стр. 433).

290) Дай бог нашему теленку волка съесть — старинная пословица. Ср.: «Дай бог нашему теляти волка поймати» (Даль, Пословицы, стр. 636).

295) Свет небесный ~ зорю пробьет — строфы из песни «Не в Москве, не за Москвою» (см.: Соболевский, т. IV, № 530). Не увидит взор мой той страны ~ Меня не будет там — строфы из стихотворения И. И. Козлова «Добрая ночь», которое является вольным переводом 13-й строфы первой песни «Чайльд Гарольда» Байрона, переложенным на музыку и переосмысленным в устной традиции. Песня была особенно популярна в тюремной среде (см.: Песни и романсы русских поэтов. Изд. 2-е. М.—JI., 1965, стр. 927 (Библиотека поэта. Большая серия); Баранов, № 96).

309) Да это, брат, штука капитана Кука. — Кук Джемс (1728—1779)— английский мореплаватель, первооткрыватель многих островов. Возможно, что эта рифмованная поговорка возникла как шутливая реакция на ошеломляющие известия об открытиях Кука и пережитых им испытаниях.

315) Любил медок, люби и холодок — пословица на ту же тему, что и «Любил кататься, люби и саночки возить» (см.: Даль, Пословицы, стр. 194).

321) ...капли в рот не беру, всё за галетух лью — поговорка, основанная на фразеологизме «залить за галстук» — т. е. быть пьяным (см.: Даль, т. III, стр. 570).

322) Дурак любит красненькое. — Ср.: «Дурак любит красно, солдат любит ясно» (Даль, т. II, стр. 190).

323) А вот я знал поляка ~ ни́ма за цо́. — Эта запись на польском языке содержит распространенное бранное выражение «Всех их вмисци дьяблы везмо» и поговорку «Есть цо ку́пить, ни́ма за цо́». Ср.: Federowski, № 4122.

326) Вот вышли мы с ней ~ вот как идем. — Ср. запись № 384. Смушачья шапка — шапка, сшитая из шкурки новорожденного ягненка (то же: смушковая).

329) А на всякий роток не накинешь платок. — Ср.: «На чужой роток не накинешь платок»; «На чужой рот пуговицы не нашьешь» (Даль, Пословицы, стр. 416). Между №№ 328 и 329 несколько рисунков Достоевского.

330) Набухвостили — налгали, насплетничали, перессорили (см.: Даль, т. II, стр. 390).

331) «Теперь-то? в мешке!» — Мешок — на тюремно-арестантском жаргоне означает всякое здание, предназначенное для содержания лиц, лишенных свободы (см.: Трахтенберг, стр. 40).

332) ...на каменное построение, на табашное разорение — формула пословичного типа, иронически характеризующая собирающих подаяние, а также жуликов, лентяев и мошенников. Близких вариантов не найдено.

333) ...бог убил, молчал бы... — перефразированная поговорка. Ср.: «Молчи, коли бог разуму не дал!»: «Молчи, коли бог убил» (Даль, Пословицы, стр. 444). Убил — покарал, наказал (см.: Даль, т. IV, стр. 468).

338) ...дело по делу, суд по форме... — Вариантов этой пословицы не найдено.

339) Не у всякого жена Марья — краткий вариант пословицы. Ср.: «Не у всякого жена Марья, а кому бог даст» (Даль, Пословицы, стр. 56, 367).

345) Вот нужно жениться бедному — перефразированная пословица «Бедному жениться — и ночь коротка» (см.: Даль, Пословицы, стр. 96, 193).

346) А ты больше знай, да меньше болтай... — Ср.: «Знай, да не бай» (Даль, т. I, стр. 711).

347) Бей крепче, будет мельче. — Ср.: «Бей мельчей, собирать ловчей!»; «Бей мельче, собирать легче» (Пословицы, стр. 182).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное