Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Эта глава повествует о пространстве сибирской торговли, которое на протяжении большей части нашей истории оставалось за пределами Российской империи. Это история Ямыш-озера, сезонного соленого озера к востоку от реки Иртыш в степи, которая сейчас является частью северо-восточного Казахстана. История Ямыш-озера позволяет достичь более глубокого понимания евразийской торговли сразу на нескольких уровнях. От изгибов и излучин Иртыша и до свертков кожи, перегружаемых с верблюжьих спин на палубы плоскодонок, а потом обратно на верблюжьи спины, материальное ощущение, географические условия и опасности пространств, с которыми имели дело сибирские купцы, – все это обладает немалой ценностью. Оценка расстояния, которое проходили купцы, особенностей местности, по которой они путешествовали, чтобы достичь появляющегося и исчезающего рынка на степных просторах, позволит нам лучше понять этот мир. Не менее важно то, что эта глава позволит бросить взгляд на слишком слабо задокументированные тенденции торговли между русскими, бухарцами, калмыками, казахами и джунгарами – в той самой точке, где встречались общества, (слишком) классически определяемые как «оседлые и кочевые». Это позволит нашей истории степного рынка проиллюстрировать неизменную черту пограничья, а именно тесную связь насилия и торговли. В случае Ямыш-озера долгосрочная история торговли переплетается с политическими изменениями постмонгольской Евразии, свидетельствуя об упадке Джунгарского государства и подъеме Российской империи. Достижение Россией суверенитета над этим регионом было в конечном счете результатом согласованных неоднократных действий. Строительство линии военных крепостей в верховьях Иртыша, начавшееся в 1715 году, было проектом, который, помимо оборонительных, агрессивных, умозрительных и компенсационных мотивов, демонстрирует устойчивую приверженность России развитию торговли. Торговля на Ямыш-озере не только пережила все политические потрясения, но и расцвела. На берегах Ямыш-озера расположился оживленный центр торговли, который Российская империя в конце концов, хотя и куда медленнее, чем она намеревалась, включила в свои владения. Эта глава рассказывает историю о том, как отдаленное евразийское торговое пространство привлекло торговлю своим отсутствием государственной принадлежности и в конечном счете оказалось включено в Российскую империю. Его обманчивая отдаленность не защитила его от глобальных экономических перемен раннего Нового времени. Ямыш-озеро не только свидетельствует о росте российско-китайской торговли, но и представляет собой ответ на сомнительное предположение, что конкуренция с европейской морской торговлей привела к упадку торговли сухопутной.

ВДОЛЬ ИРТЫША

Река Иртыш берет свое начало в Алтайских горах, в западно-китайской провинции Синьцзян. Отсюда речка, питающаяся водой из родников, течет вниз, становясь все быстрее и шире, вбирая в себя многочисленные горные ручьи, и пробивает себе дорогу в северо-западном направлении, к широким открытым степным просторам Внутренней Евразии, представляя собою речной оазис в евразийском пространстве. Иртыш быстро сбегает вниз по склонам Алтайских гор и оказывается в пышном краю, где облака, стремительно скользящие по огромному небу, отбрасывают тени на неприступные снежные вершины и холмистые травянистые пастбища; всего за несколько минут он преодолевает расстояние, которое путешественники раннего Нового времени проходили за несколько недель. В верхнем течении Иртыш был настолько быстрым, что вода его пенилась и плыть по нему было затруднительно. Сеиткул Аблин, опытный бухарский путешественник, возглавивший в конце 1660‐х годов экспедицию в Китай, выгрузил всех из лодок и купил верблюдов, чтобы двигаться по суше вдоль известного своим сильным течением верхнего Иртыша769. Ученый Герард Фридрих Миллер, посетивший этот край в 1734 году в рамках Великой Северной экспедиции, прошел за шесть дней то расстояние, которое лодки прошли за восемнадцать дней770. Таким образом, хотя реки в очень большой степени определяли торговые пути в Сибири, иногда они не предоставляли людям средство транспорта, а лишь предписывали дорогу, по которой те ехали на верблюдах, повозках и лошадях. Когда уровень воды был высоким, а течение – быстрым, тащить лодки вверх по течению было слишком опасным или медленным делом; когда же поздним летом уровень воды снижался, лодки вообще не могли пройти771.