Сияние полуночи

Однако Фэн Хай не выглядел довольным таким исходом. Наоборот, на его лбу прорезалась тонкая вертикальная морщинка, а взгляд, устремлённый на И Мина, держащегося за мой рукав, не предвещал ничего хорошего.

– Он ещё не осмотрел сад до конца, а там могут быть темные создания. В следующий раз посмотрит представление, – отрывисто бросил заклинатель, и, схватив меня за руку – ту, в которую вцепился И Мин, – почти поволок в расписные красные ворота, за которыми темнел сад.

Я, успев бросить один растерянный взгляд назад, влетела в ворота, и Фэн Хай только тут отпустил мою руку.

– У тебя ладошка липкая, – оповестил он меня, задумчиво разглядывая собственную руку, словно видел в первый раз.

– Это от леденца, – мрачно отозвалась я. Не пустил на представление, за руку хватает – не он ли два дня назад старался держаться подальше и менялся в лице, лишь стоило ему нечаянно меня коснуться?

Леденец я уже давно съела, а палочку до сих пор несла в руке, не зная, куда деть. Заметив это, Фэн Хай забрал у меня палочку и выкинул в мусорку, а затем, схватив меня за липкую ладошку, потащил к пруду с рыбами – мыть руки.

Рыбы обрадовались нам как родным, особенно после того, как я вытрясла им крошки из рукава, оставшиеся там от булки для курицы Коко. Всё то время, что мы шли сначала к пруду, а потом – от него к деревьям, в моей душе теснились самые чёрные подозрения. Если бы Фэн Хай каким-то образом узнал, что я девушка, то тут же расспросил бы меня. Значит, он по-прежнему думает, что я парень, но ведет себя как ревнивый поклонник – вон как глянул на И Мина, когда тот схватил меня за рукав, бедняга неделю теперь икать будет, наверное… Неужели он действительно «отрезанный рукав»?

– Шисюн, – осторожно начала я, догоняя его – задумавшись обо всём об этом, я слегка отстала. – Ты сегодня какой-то странный. Да и вчера был тоже…

– Странный? Совсем нет, – фальшиво удивился Фэн Хай, и я уверилась, что с ним точно происходит что-то не то.

– Подожди, – я схватила его за запястье, удерживая. Пока не пойму, что с ним такое, с места не сдвинусь! – Ты же меня на дух не переносил? С чего это ты сегодня такой добрый? Повёл меня гулять, леденец вот купил, – я потрясла медленно высыхающей после мытья в рыбьем пруду ладошкой.

Фэн Хай, вздохнув, остановился и посмотрел мне в глаза. Тут в его взгляде что-то промелькнуло, и явное желание сменить тему вдруг сменилось не понятной мне решимостью.

– У тебя леденец к губе прилип, – хрипло произнёс он, и, когда моя рука дёрнулась вверх, перехватил её и сам снял липкий карамельный осколок с нижней губы. Я, замерев, не шевелилась, глядя на него изумлённым взглядом, когда его пальцы притрагивались к моим губам, но стоило ему снять карамель, тут же дёрнулась, пытаясь освободиться – однако Фэн Хай не позволил и, толкнув меня под тёмные деревья, прижал к шершавому стволу, а затем, медленно наклонившись, поцеловал в сладкие и липкие от леденца губы.

В первое мгновение я так опешила, что даже не сопротивлялась и лишь зажмурилась от неожиданности, и Фэн Хай, получив стратегическое преимущество, заставил меня разомкнуть губы. Спохватившись через секунду, я было попробовала оттолкнуть его свободной рукой – вторую он всё ещё не отпустил, – но заклинатель, перехватив и её, завёл обе руки за голову и перехватил уже одной своей ладонью, второй обняв мой затылок и не давая отстраниться.

Его губы, мягкие и требовательные, ласкали мои, и я уже не могла определить, где начинается моё тело и кончается его – так плотно он меня к себе прижимал. Голова закружилась, и наше дыхание смешалось, когда он на миг отпустил меня, чтобы перехватить поудобнее.

Я с ужасом почувствовала, что сдаюсь под его напором. Ноги словно сами собой подогнулись, и Фэн Хай, отпустив затылок, прижал меня к себе за талию, удерживая от падения, а я вцепилась в его плечи. От его близости по телу словно пронеслась жаркая волна, сметая последнее сопротивление, и его губы теперь были единственным, что я могла осознавать. Губы Фэн Хая… Фэн Хая?!!

Судорожно забившись, я всё-таки смогла его оттолкнуть – не потому, что вдруг нашла силы для сопротивления, а потому, что он позволил мне отстранить его – и, тяжело дыша, в панике уставилась на него.

– Фэн Хай… то есть шисюн, – дрожащим голосом произнесла я. – Ты чего творишь?

Он смотрел на меня внимательным, изучающим взглядом, словно пытался прочитать что-то в моём лице.

– Это ответ на твой вопрос, – спокойно отозвался он. – Почему я сегодня такой странный.

– Но ведь… я не тот человек, который тебе нужен, – в полной панике пробормотала я. – Тебе нравятся парни, а я не могу…

– А с чего ты… – перебил Фэн Хай, но не успел закончить – его прервал громкий, как рёв раненого бегемота, крик:

– Фэн Хай!