Сияние. Прямая речь, интервью, монологи, письма. 1986–1997

Е.: Да, есть такое. Понимаешь, когда я сочиняю эти образы — в первую очередь возникают ощущения, которые словами не передать, а потом всё, что пытаешься создать, — это на него указать, не могу конкретно сказать, потому что я сам свои песни не понимаю. Всё как бы понимаемое, не имеет смысла его говорить.

Е.К.: То есть объективация, омертвление Духа. Нужно творить всегда невыраженное, неявленное. Получается, конечно, такими скрытыми формами, но всё-таки самосознание сущности рождаемого, то есть в этом пребываешь, не слово, а звук какой-то, и тем не менее это носитель не объективированного понятия… не понятия, чёрт его знает, область запредельного. От твоей музыки периодов 1982–1985-го, 1986–1987-го, сейчас.

Е.: В принципе да. Это шло от какого-то отталкивания этих всех реалий.

Е.К.: Это смутно чувствовалось, ощущалось, да?

Е.: Я просто сейчас не могу выразить. Я много пишу, но всё это не воплощается. Я не могу с точки зрения песни это воплотить…

Е.К.: Но всё равно человека толкает, нужно что-то делать. Метафизическая связь на него действует. Он всё равно должен на неё реагировать тем не менее.

Е.: Ну да, иначе просто сгниешь заживо. Это просто конец. Ну, тут такая просто проблема неразрешимая. Чем дальше живу, тем мне просто тяжелее. То, что мы работали в «Коммунизме», это была попытка абстрагирования от самого себя, от окружающего, достичь этого свойства. Мы дошли до того, что свои собственные произведения уже вне себя воспринимать, когда дошло до полного… мы поняли, что дальше как бы некуда, и распались. Мы как начинали работать, мы так работаем вдвоём с Кузьмой и вместе продолжаем. Это соратник, понимает то, что надо. Это не то, что которому сказал — он сделал. С ним можно поругаться, но он понимает, что надо делать, придумывает. Это единственный человек в группе, который меня по всем вопросам понимает, что мы должны делать.

Е.К.: Когда ты прошёл всё это, группы, выступления в Москве и других городах, и нарабатывается круг людей…

Е.: У нас никакого круга не было. Вот то, что мы начали концерты давать. Сколько мы ездим постоянно, у нас есть количество друзей очень маленькое, ну, в Москве человека три-четыре, тех, кто тебя понимает. Если говорить о тех, кто тебя понимает и поддерживает — их вообще мало, буквально по человеку, по два в городе. И нас самих — вот мы с Кузей вдвоём. В Новосибирске — там Янка, Серёга Зеленский.

Е.К.: Как присутствие.

Е.: Нет, она понимает, она сама вполне…

Е.К.: Но сейчас у неё не рождается, не пишет.