Сикарио

Он даже сократил круг своих любовниц, оставил двух или трех, самых отборных. Помню одну, очень она мне нравилась. Назовем её Даниэла. Была дочерью какого-то экс-президента и принадлежала к одному из самых влиятельных семейств Колумбии, но, не смотря на это, всегда проявляла самую глубокую озабоченность судьбой народа и «гаминов» также. Была девушкой очаровательной и робкой, необычайной красоты, какую трудно себе представить, хотя иногда могла показаться страшненькой. Еще про неё можно сказать, что в душе у неё постоянно шла борьба между любовью дочери к отцу и глубоким разочарованием от содеянного её папашей, когда он стал президентом. Получив заветный пост, он сразу же забыл обо всех обещаниях и идеалах, и занялся, как и большинство ему подобных, воровством, позволив своему окружению погрузиться в беспредельную коррупцию.

Она всегда говорила, что этот мир нельзя исправить, если те, кого мы любим и кому доверяем, не желают ничего сделать, чтобы улучшить его, хотя это в их власти и испытывала такое отвращение к политикам, что очень часто ставила Абигаила в сложное, иногда компрометирующее положение, когда он общался с подобными людьми.

Ничто так не злит и не оскорбляет олигархию, считающую себя людьми особенными, «расой» избранной Богом еще со времен конкистадоров, как слова презрения и критика из уст человека, принадлежащего к их касте, и потому у Даниэлы было огромное количество врагов среди влиятельных людей.

Надо знать Колумбию, чтобы понять то, о чем я хочу сказать. В Колумбии общество не формируется, как это должно происходить с большинством цивилизованных наций, где выстраивается своего рода пирамида: внизу пирамиды располагается беднота, а потом вся конструкция вытягивается вверх и доходит до самой вершины, в моей же стране эта пирамида обрывается где-то посередине и самым неожиданным образом. Внизу, у самого основания располагается голодная масса тех, кто никогда ничего не будет иметь, потом идет небольшая прослойка военных, чиновников и представителей среднего класса, а затем, совершенно неожиданно, словно парящие в воздухе по воле божественной, «висит» эта элита, состоящая из сотни или около того семейств, которые то любят друг друга, то ненавидят, но всегда оказываются связанными либо узами брака либо политическими интересами.

Тот факт, что на сцену вышли деньги наркоторговцев с их огромными возможностями, в сущности, ничего не поменяло. И будьте уверены, что когда вся эта лихорадка с «маримбой» и «кокой» закончится и перестанет приносить барыши, а те, кто сейчас кажутся хозяевами страны, падут под градом пуль, то их сказочные состояния, тем или иным способом прейдут в «сундуки» той самой «элиты», кто всегда был здесь у власти, потому что вот уже пятьсот лет они знают все тонкости того механизма, дергающего за разные ниточки. Если будет нужно, то они изменят и Конституцию, и все для того, чтобы «грязные» деньги перешли к ним в руки, а мы им еще должны будем сказать спасибо.

Даниэла всё это знала.

Она родилась и выросла в самом гнилом сердце этого яблока, и это позволило ей наблюдать и слышать такие вещи, что когда она говорила о связи между торговлей наркотиками и властью, судебной системой, армией и, в том числе, церковью, то это были не глупые фантазии и сказки, а конкретные факты, конкретные цифры, которые никто не мог опровергнуть.

Так что, вот так, сеньор, тут нет никакого вранья. Я сам однажды видел, как один министр покупал картину Модильяни – ну, того художника, всегда рисовавшего тощих и изможденных – за десятую часть от её стоимости и все равно Абигаил уверял, что то была хорошая сделка, поскольку до этого другой господин все уже оплатил, не поинтересовавшись при этом о цене.

Также помню, что как-то я должен был встать на углу улицы и ждать там, пока один высокопоставленный судья не будет проходить мимо и как бы случайно не приобретет у меня выигрышный лотерейный билет. Самое любопытное в этом то, что выигрышный лотерейный билет относился к предыдущему розыгрышу.

Наверное, вы захотите узнать, каким образом получилось, что такой человек как Абигаил Анайя участвовал во всей этой грязной игре.

С учетом масштабов коррупции в моей стране вопрос стоит следующим образом: либо ты подкупаешь, либо подкупают тебя. И Абигаил считал, что в основе своей обе эти позиции одинаковы, но всегда лучше находится среди первых, среди тех, кто подкупает, потому что предпочтительнее, когда тебе должны оказывать услуги, чем ты должен сам.

Было бы глупо скрывать тот факт, что до сих пор я многого не знаю про Абигаила Анайю. Признаю, что в его жизни имеются некоторые детали и эпизоды, о которых не имею ни малейшего представления, хотя и подозреваю самое худшее. Но, знаете, мне это было совершенно безразлично и совсем не волновало с какими людьми и какие он налаживает тайные связи. Важно другое, важна его бесконечная душевная теплота, важно то, как он относился ко мне и к Рамиро, и как он вел себя по отношению ко всем, кто его окружал.