Сила безмолвия

Дон Хуан объяснил, что все трудности для человека состоят в том, что интуитивно он осознает свои скрытые ресурсы, но не отваживается воспользоваться ими. Вот почему маги говорят, что человек находится в положении, среднем между глупостью и невежеством. Он сказал, что люди сейчас, более чем когда бы то ни было, нуждаются в обучении новым идеям, которые касаются исключительно их внутреннего мира, — идеям магов. Не социальным идеям, а идеям, относящимся к человеку, стоящему лицом к неизвестному, лицом к своей смерти. Сегодня, более чем когда бы то ни было, мы нуждаемся в том, чтобы обучиться тайнам точки сборки.

Затем, без всякого вступления или перехода, дон Хуан начал рассказывать мне очередную магическую историю. Он сказал, что в течение целого года он был единственным молодым человеком в доме нагуаля Хулиана. Он был полностью поглощен собой и не обратил внимания, что в начале следующего года его бенефактор привел трех юношей и четырех молодых женщин, которые поселились в его доме. Насколько дону Хуану было известно, эти семеро прибывали по одному в течение двух или трех месяцев и были просто слугами и не более того. Один из молодых людей был даже приставлен к нему помощником.

Дон Хуан был убежден, что Нагуаль завлекал их и льстил им, чтобы заставить их бесплатно работать на него. И он мог бы пожалеть их, если бы не их слепое доверие к нагуалю Хулиану и не их болезненная привязанность ко всем и вся в доме.

Он чувствовал, что они были рождены рабами и что ему нечего было им сказать. Хотя он и был вынужден поддерживать с ними хорошие отношения и давать им советы, но делал это не потому, что хотел, а потому, что Нагуаль требовал этого, как часть его работы. Когда они искали его советов, то его приводила в ужас острота и драматичность их жизненных ситуаций.

Он втайне поздравил себя с лучшей, чем у них, участью. Он искренне считал, что был более ловким, чем все они, вместе взятые. Он гордился тем, что в отличие от них, он мог насквозь видеть маневры Нагуаля, хотя и не претендовал на то, чтобы понимать их. И он смеялся над их смехотворными попытками быть полезными. Он считал их раболепными и говорил им в лицо, что их безжалостно эксплуатирует профессиональный тиран.

Но больше всего его бесило, что четыре молодые женщины до такой степени находились под влиянием нагуаля Хулиана, что готовы были делать все, чтобы понравиться ему. Дон Хуан находил утешение в работе или часами напролет читал книги, которые были в доме нагуаля Хулиана. Чтение стало его страстью. Когда он читал, все знали, что его нельзя беспокоить никому, кроме Нагуаля, который явно получал удовольствие, донимая его. Он всегда хотел, чтобы дон Хуан подружился с молодыми людьми и девушками. Он постоянно говорил, что все они, включая дона Хуана, были его учениками магии. Дон Хуан был убежден, что нагуаль Хулиан ничего не знал о магии, и посмеивался над ним, слушая его без всякой веры.

Нагуаля Хулиана не волновало неверие дона Хуана. Он просто действовал так, как если бы дон Хуан верил ему, и собирал всех учеников вместе, чтобы давать им инструкции. Периодически он брал их с собой на продолжавшиеся всю ночь экскурсии в близлежащие горы. В большинстве случаев он оставлял их одних странствовать в этих суровых горах с доном Хуаном во главе.

Логическим обоснованием таких путешествий служило то, что в уединении, в дикой местности они смогут найти дух. Но этого никогда не случалось. По крайней мере, до дона Хуана это совершенно не доходило. Однако нагуаль Хулиан так упорно настаивал на важности духа, что дон Хуан загорелся желанием узнать, что же это такое.

Во время одной из таких ночных экскурсий нагуаль Хулиан потребовал, чтобы дон Хуан искал дух, даже если он и не понимает, что это такое.

— Конечно же, он подразумевал единственную вещь, которую только и может иметь в виду нагуаль: движение точки сборки, — сказал дон Хуан. — Но он выразил это в такой форме, которая, как он полагал, будет иметь для меня смысл: искать дух.

Я подумал, что он говорит чепуху. К тому времени у меня уже сформировались свои собственные взгляды и убеждения, и я был уверен, что дух является тем, что известно как характер, воля, мужество, решительность. И я считал, что мне ничего не нужно искать. Все это у меня уже было.

Нагуаль Хулиан настаивал, что дух неопределим, что его невозможно чувствовать, а тем более говорить о нем. Можно только вызвать его с помощью признания его существования, говорил он. Моя реакция была такой же, как твоя: никто не может вызвать то, чего не существует.

Дон Хуан сказал мне, что он так много спорил с нагуалем Хулианом, что тот, в конце концов, пообещал ему в присутствии всех домочадцев, что он одним махом намерен не только продемонстрировать ему, чем является дух, но и как идентифицировать его. Он пообещал также устроить большую вечеринку и даже пригласить соседей, чтобы отпраздновать урок дона Хуана.