Сила конфликта. Как с помощью споров наладить отношения с окружающими

Это то исцеление, которое может принести конфликт. Когда вы заставляете кого-то посмотреть правде в глаза, человек может открыться настолько, чтобы стать восприимчивым. Но сделать это нужно с максимальной осторожностью. Если вы посмотрите этот эпизод, вы заметите, что я ни разу не кричал на владельцев. Я был необычайно спокойным, потому что крик не помог бы мне достичь моей цели с Джейми – плавно вывести его из той глубокой тьмы, в которой он блуждал. Я хотел быть тем мостом, который поможет ему перейти от состояния горя к желанию жить.

Спасительные конфронтации

Существует множество ситуаций, когда двигаться вперед без готовности к сложному разговору просто невозможно. Такие освобождающие конфронтации могут спасти бизнес, отношения и жизни. Без этих открытых и честных диалогов мы обречены как общество. В человеческом плане неспособность столкнуться с конфликтом заставляет нас застревать в установках и поведении, которые не приносят нам пользы. Чтобы начать диалог и высказать неудобную правду, способную привнести ясность, понимание или поставить точку, вам нужно вступить в конфликт или по крайней мере найти кого-то, кто будет готов сделать это за вас.

Памела Слейтон – специалист по генеалогии. Она зарабатывает на жизнь поиском и зачастую воссоединением биологических родителей с биологическими детьми, отданными на усыновление, регулярно ведет подобные беседы. Именно она – та, кто связывается с биологическим родителем, которого ей удалось разыскать с помощью многочисленных доказательств и официальных документов. К тому времени, когда она берет трубку, Памела уже не сомневается, что человек на другом конце телефонного провода – это мать, отец, ребенок, брат или сестра ее клиента.

Однако Памела также понимает, что люди, с которыми она связывается, не всегда готовы к подобному звонку, который может растравить застарелые раны. Биологическая мать часто испытывает чувство вины, а порой и страх, что ее супруг или члены семьи обо всем узнают. Факт возвращения родного ребенка выносит на поверхность давно погребенные боль, горе и стыд. Многие из этих усыновлений случились давным-давно, когда незамужние беременные женщины скрывали свое положение и уезжали рожать в другой город, чтобы сохранить свой секрет.

Сперва Памела ставит себя на место человека, которому звонит, и говорит биологической матери:

– Я понимаю, что это неожиданный звонок для вас, но я помогаю одному человеку найти свою семью. Мы сделали ДНК-тест, и я хотела бы поговорить с вами о своих поисках.

После нескольких мгновений тишины человек на другом конце провода будет либо в шоке, либо уйдет в отрицание, либо вздохнет с облегчением, что этот день наконец настал. Памела обращает внимание на тон говорящего, чтобы определить, «нужно ей быть деликатной или жесткой».

– Если вы не можете это принять и никто из вашей семьи не знает, я понимаю тот стыд и боль, через которые вам пришлось пройти, когда у вас появился этот ребенок, – говорит она им. – Я сама приемный ребенок.

Если мать сопротивляется, Памела часто призывает ее хотя бы воспользоваться шансом пожелать своему биологическому ребенку что-то хорошее.

– Пожалуйста, скажите что-нибудь, пусть их последнее воспоминание о вас будет добрым, – предлагает она. – Дайте вашему ребенку возможность поблагодарить вас за то, что вы дали ему жизнь. Что плохого в одном разговоре?

Биологические родители обычно сдаются после того, как приходят в себя после шока от такой новости. Но не всегда. Памела упорно настаивает на этих беседах, потому что знает, что это каким-то образом улучшит жизнь обеих сторон. Будь то нечто настолько серьезное, как помощь в облегчении бремени вины биологического родителя или просто предоставление доступа своему клиенту к семейному анамнезу. Порой возникает желание наладить общение, которое было подавлено, потому что родитель или ребенок никогда не верили, что это возможно. Порой нет.

Одна пожилая ирландка продолжала отрицать то, что ей говорила Памела.

– Послушайте, я понимаю, – сказала ей Памела. – Вам страшно, потому что вы в шоке. Но я хочу, чтобы вы знали, что записи будут открыты, потому что в дело вмешается юрист. Сейчас ситуация конфиденциальна, и мы можем ее контролировать, но вот что произойдет, если дело дойдет до суда…

Через пару дней женщина перезвонила Памеле.

– Ну хорошо, да, я мать. Что теперь? – раздраженно бросила она.

Ее дочь связалась с ней, и они встретились за обедом в отеле в Нью-Йорке. Женщины беседовали в течение трех часов. После этого клиентка Памелы позвонила ей и сказала, что она не в восторге от своей биологической матери. Все, что делала мать, – это говорила о себе. Было ясно, что она пришла на встречу только для того, чтобы рассказать свою историю, чтобы биологическая дочь оставила ее в покое. Но эгоистичное отношение само по себе было даром. Клиентка Памелы была рада, что ее биологическая мать отказалась от нее в пользу усыновления, и еще больше благодарна своей приемной матери.

– По крайней мере, они смогли поставить точку в этом деле, – объяснила Памела.