В какой-то момент, в середине 2010-х, наш лексикон пополнился словосочетанием «культовая тренировка» – лаконичный термин, который означает усиление роли фитнес-индустрии в обществе. Участники исследования Каспера тер Куиле в Гарвардской школе богословия искренне говорили ему следующее: «Цикл души» – это практически мой культ»[173]
, и они не имели в виду ничего плохого. Поначалу владельцы брендов не имели никакого понятия, почему их компании сравнивают с культами и как с этим быть. В 2015 году я брала интервью у старшего вице-президента «Цикла души» по продвижению бренда и пиару и пыталась обозначить статус компании как культового фитнес-центра. Вице-президент осторожно сказала мне: «Мы не употребляем таких слов. Мы говорим «сообщество». Было ясно, что она не собиралась оставлять ни малейшего шанса людям, которые могли бы спутать ее работодателей с сайентологами.Впрочем, с годами фитнес-студии вжились в роль церкви для своих учеников. На веб-сайте «Цикла души» прямо сказано: «Цикл души» – больше, чем просто тренировка. Это святилище». Оплакивание членов семьи, оды покойным близким, исповедь в грехах и свидетельства о том, как группа изменила чью-то жизнь – это обычаи, которые регулярно встречаются и допускаются в стенах студии. «Я хочу, чтобы следующим этапом было изгнание нечистой силы»[174]
, – одна из запредельных броских фраз, которую инструкторы «Цикла души» выкрикивают на занятиях».Несколько лет назад я разговаривала с Тейлор и Джастином Норрисами, основателями «ЛИТ Метода», центра перспективной тренировки по гребле в помещении. В 2014 году этот супружеский тандем бодро перерезал ленточку на открытии студии в Западном Голливуде, стремясь повторить успех «Цикла души». (Работа над этой задачей до сих пор продолжается.) Когда я поинтересовалась, как они относятся к ассоциации между их брендом и словом «культ», они хором ответили: «Она нам нравится». «В Инстаграме нас называют «Культ молнии», потому что наш логотип – это разряд молнии», – Тейлор сияет фотогеничной улыбкой. – Я знаю, что слово «культ» имеет негативный оттенок, но мы воспринимаем его очень позитивно».
Когда я начала изучать фитнес-культы,
то их агрессивно хвалебный язык: песнопения и вскрикивания, уменьшительно-ласкательный жаргон и провокационные монологи воздействовали на нервные импульсы моей Системы 1.У парней, легко выходящих за рамки дозволенного и потративших немало времени на преодоление собственного неверия (например, рок-группа «Монтеллс»), это и фанатичные завывания и радостная готовность переступить за красные флажки религиозного экстремизма, финансовых пирамид и прочих объединений, расположенных на другом краю деструктивного сектантского континуума. Аутсайдеров, которые уже в курсе, что их друзья и близкие готовы смириться с их выходками, мои слова, возможно, огорчат.
Безо всяких исключений, «язык культа спортивного тела» склонен к ритуализации и зауми, потому что это хорошо продается.
Образность мантр и монологов вызывает у слушателей такие мучительно волнующие чувства, что они бегут домой и начинают рассказывать об этом всем. Конечно же, фитнес-клубы всегда извлекали выгоду из общественного мнения, которое приносило им постоянных клиентов – скажем, отзывы о групповых взвешиваниях, фитнес-браслетах. Летом, когда у родителей появились часы «Эппл», я наблюдала, с какой безжалостностью они соперничают друг с другом, чтобы вечером выяснить, кто из них сделал за день больше шагов. Но, как полагают ученые, для того, чтобы увлечь общественность, одного духа соперничества недостаточно. Тренировочные курсы, возглавляемые немногочисленными энтузиастами, самораспускаются через год. Но члены фитнес-клубов ежегодно продлевают абонементы, потому что не в силах порвать со средой, где чувствуют себя сопричастными сообществу, самодостаточными и вдохновленными. Язык – это клей, скрепляющий этот «вызывающий привыкание» союз, предлагающий вам испытать чувство мотивации и дух товарищества.