Сила Мира

Как ни странно, небольшой Храм вмещает всех. Мы поднимаемся по высокому крыльцу. Здесь жрец-привратник, одетый в черный, просторный и прекрасно хранящий тепло балахон, принимает у нас сапоги, и мы, ежась от холода, ступаем на холодный, но все же не ледяной, отполированный сотнями ног пол.

— Вы не из нашего села? — спрашивает жрец. — Но почему решили посетить наш Храм?

— Миру нужны все Боги, сколько их ни есть, — отвечаю я чистую правду. — У нас на родине почитают всех Богов, и правильно делают.

О том, что это почитание является преступлением категории «алеф», и за него у нас приносят в жертву Владыке, а до того месяцами пытают, молчу. Пусть гадает дядька, где такая дивная страна…

В Северном Аркоте, в городах Тараин и Аркот, есть Храмы этой богини, по сравнению с которыми все Великие Храмы северного материка — лишь жалкие приходские часовенки. По праздникам вроде Ритхи-ратри (которая отмечается девять дней и десять ночей подряд, знаменуя окончание сезона дождей) в тех храмах собираются миллионы паломников, нищих, мудрецов со всей огромной страны, они ходят вокруг Храмов ночью с факелами, распевая священные мантры и веря, что этим избавятся от нищеты, болячек, а в следующем рождении будут кем-нибудь познатнее. А уж в жертву там приносились целые стада скота, да и людей тоже. Там, кстати, верят, что когда Мир затопит зло, Ритхи накроет его пологом Тьмы, помогая его уничтожить и воссоздать заново, очищенным… Здесь, видимо, помнят это предание: насколько мне известно, гашение огней перед Ритхи-Ратри символизирует ту самую Тьму Ритхи, а возжигание огней заново — возрождение Мира. На Севере, впрочем, эти верования не прижились. Была крошечная катакомбная часовенка и у ксандефианцев кира Иоава. Но остальные об этой ипостаси Ритхи не знают почти ничего. Пусть послушают — им полезно.

— Нет, никогда, — говорю. — Расскажите, почтенный, как будет проходить торжество, что можно делать, что нужно. Среди нас есть жрецы Исмины, но не Ритхи.

— Исминианцы идут неверным путем, — задумчиво произносит жрец. — В Мире полно зла, а они все про любовь да про любовь… Но они — наши союзники и друзья. Поэтому от них у нас секрета не будет. Это — праздник жизни, но жизни победоносной, торжествующей над смертью, одолевшей ее в бою.

— Но Ритхи же — богиня-воительница, — в один голос удивляются Крейтон и Неккара. Я предпочитаю молчать и слушать.

— Верно. Она — богиня-воительница, убийца демонов.

Разгадка вместимости обнаруживается быстро: Молитвенный зал оказался неожиданно просторным. В нем нет ничего, чем обычно злоупотребляют зодчие — колонн, крытых галерей. Только искусно вырезанные на вечных лиственничных стенах барельефы, изображающие легендарные подвиги богини-воительницы. Вот она со спины огромного дракона поражает громовой стрелой демонов, вот добывает огонь и приносит людям, требуя от них за это уничтожать зло (прежде всего — в себе), а вот сражается в поединке с Владыкой. Это исминианцы честно признали, что Владыку победили смертные, пусть и «сделав» их земными воплощениями богини. Почитатели Ритхи то ли не знали, то ли сделали вид, что не знали правду. Скорее второе, потому, что не знать очевидного нельзя.

Над некоторыми изображениями я чуть не рассмеялся, еле-еле сдержал неуместную ухмылку: например, легенда о том, как царевич, рожденный Ритхи от смертного мужчины, сватался к принцессе. Там было состязание: кто сможет выстрелить из хранившегося в Храме священного лука богини, тот принцессу и получит. Никто этот лук не мог не то, что натянуть, даже поднять. А сын Ритхи и царя Калидаса, сам полубог — смог. С этого его похождения и начались. Дальше была, вроде бы, война с враждебным родом, глава которого похитил жену, и сын Ритхи бодро спасал ее из рук злодея на протяжении всего эпоса. Очень поучительная история для тех, кто имеет глупость жениться на принцессах…

Зал Богини, где находится идол и вершится основное действо, существенно меньше. Туда допускаются лишь жрецы, но массивные резные врата открыты, все самое важное я видел. Идол тоже деревянный — удивительно, где нашли дерево таких размеров, даже несколько деревьев. Их подбор изумляет простотой и в то же время продуманностью: неведомые мастера ухитрились довольно точно воспроизвести цвета, не прибегая ни к чему, кроме разных сортов древесины и разным способам обработки. Огромный, как бы распластавший крылья в полете, дракон (но все-таки поменьше настоящих — тех, кого мои спутники успели повидать в Экторне) действительно красный. Кажется, бьется на ветру, подобно знамени, край черной с голубыми узорами талхи Ритхи, под которой угадывается обманчиво-хрупкая, но исполненная скрытой силы фигурка с высокой грудью и тонкой талией.