Сила Мира

Теперь я знаю, ради чего судьба хранила меня сорок девять лет, зачем сотни раз вытаскивала из петли, даже дала совершенно незаслуженную милость — позволила познать счастье любви, встретить женщину, какую искал всю жизнь… Может, Амме даже носит под сердцем моего ребенка — на такое, впрочем, я не надеюсь. Значит, не нужно печалиться. Я пойду в последний бой ради того, чтобы она никогда не увидела ни Тварей Ночи, ни их хозяев, чтобы мирно жила в Эрхавене, правила своим Храмом и служила своей богине. А богиня — та, которая позволила, пусть ненадолго, познать и любовь отца к дочке — да существует вечно. Пока она жива — жива в Мире и Любовь.

Я пойду на смерть, чтобы Амме увидела еще не одну весну. Может быть — чем Владыка не шутит — еще раз насладилась бы счастьем. Ну и что, что ей сорок пять! Я знал людей, которые женились, выходили замуж и в семьдесят. Один из Палачей Лиангхара обзавелся сыном в семьдесят шесть…

Надо только сберечь Аэллу, дать ей дожить до главного боя. Сражаться за наш Мирфэйн. Сам по себе он мне не нужен, надеюсь, и другим тоже. Если сражаешься за абстракцию, можно дрогнуть, дать слабину, и тогда все станет напрасно. Вот если за спиной кто-то, кто дороже жизни, тогда, конечно, отступать некуда, волей-неволей придется сделать невозможное. Интересно, что думает по этому поводу Воитель?

— Крей, — обращаюсь к Воителю. — Собаки всех не довезут. Нужно задежать Тварей Ночи.

— Сам вижу, — ворчит Воитель Аргелеба, соскабливая с клинка замерзшую кровь. — Но как? Без магии мы их не остановим!

— Есть способ. Мы маги, и не слабые, частица Силы есть в нас самих.

— Собственной Силы на серьезные чары не хватит, — произносит тавалленец. — Не забывай: придется преодолевать их защиту от магии.

— Есть способ, — повторяю я. — Наша с тобой жизнь…

— Предлагаешь принести в жертву самих себя? — с полуслова понимает Воитель.

— Точно. Всех мы даже так не уничтожим, но наверняка задержим.

— Понял, — тихо отзывается Крейтон. — Ради Нек я согласен умереть хоть сто раз. Не думал, что такое предложит Палач Лиангхара…

— Как видишь. Пошли?

— Куда это вы собрались? — всполошилась Неккара. Надо же — наша железная жрица на грани истерики. Есть с чего: осознала, что не может помочь целительной магией, а теперь теряет того, кого полюбила. — Крей! Неужели оставишь меня… нас одних?

— Не одних, — отвечает Воитель. — С тобой будет моя любовь. Если ты не выживешь и не станешь счастливой, я очень обижусь. Береги Аэ и Базиля с Айшой. Особенно Аэ — Мир может спасти лишь она, а он слишком хорош, чтобы достаться этим. Согласна?

Не дожидаясь ответа, он откидывает капюшон, целует жрицу в обветренные губы — и мы спрыгиваем с саней. Счастливый — я бы тоже не отказался напоследок ощутить сладость губ Верховной жрицы. Почувствовав облегчение, уцелевшие собаки мчатся из последних сил. Сани стремительно удаляются в морозную мглу. Будто уплывает вдаль жизнь… Впрочем, мы еще не умерли, можем драться. А когда умрем — возродимся в наших женщинах и наших детях.

Хотя жить остается совсем чуть-чуть, я счастлив. Не думал, что буду умирать со счастливой улыбкой: после того, что сделал с Иеронимом и тысячами других, в такое не верится.

— Идем, Воитель Аргелеба? — церемонно поклонившись, поддеваю я Крейтона. Жрец-воин не обижается. Решив вместе принять последний бой, мы становимся друг другу ближе друзей. Ближе братьев. Я, Палач Лиангхара, у которого нет и не может быть друзей, а братья — лишь соперники, которых надо убить прежде, чем они убьют меня, получиаю еще одно сокровище — дружбу. Мы переступаем грань, за которой ничего не значат такие мелочи, как самолюбие, власть, деньги, даже извечная война Храмов.

— Конечно, Палач Лиангхара. Впрочем, они сами прибегут, а мы не спешим. Пока есть время, можно кое-что спросить?

— Валяй.

— Я слез с саней, чтобы жила Нек. Ну, и остальные тоже. А ты ради кого?

— Ради Владыки и Исмины-Любви. Не веришь? Она мне стала как дочь. Но не только ради нее. Видишь ли, перед тем, как отправиться сюда, я был в Эрхавене, рубил слишком длинные руки Мелхиседека. Там я встретился с их новой Верховной, Амелией…

— Я знавал ее в молодости. Ослепительно красивая, хоть и стерва была. Но после прошлогоднего побоища она, говорят, изменилась.

— Да. Никого лучше ее для меня не существует.

— Значит, ты нашел свою Исмину, — улыбается Воитель. — Что ж, надеюсь, богиня нам обоим подарит сыновей…

Он угадал мои самые сокровенные мысли. Или мы просто думаем одинаково?

— Я не отказался бы от дочери. Как Жаклин…

— Твое право, Па… Левдаст. Они уже близко, давай готовиться. Что сделаем?

— Огненную косу и копья Черного Льда. Первое заклятие лучше всего удается вашим жрецам, второе — моему Храму. И то, и другое достаточно смертоносно… Соединим вместе, будет противонаправленная магия.

— Отличный выбор. Жаль, почти вся магия пропадет — мы бы всю нечисть Поля смогли выжечь…

— Сойдет и то, что есть, Крей. Начинаем.