Сила ненависти

Гостевая ванная, выложенная черно-белой мозаикой, широкие коридоры, стены которых были выкрашены в серый цвет, – я рассматривала все, за что взгляд мог зацепиться, по пути отмечая, каким блеклым был весь этот дом. Ему не хватало красок и элементов уюта, чего-то такого, как семейные фотографии и разбросанные по ковру в коридоре домашние тапки. И это еще раз напомнило мне – мы не были семьей. Просто два совершенно чужих человека, застрявшие друг с другом по нелепой случайности.

Одной из комнат оказался спортзал, напичканный самыми разными тренажерами, со встроенной в стену стереосистемой. Я не особо-то впечатлилась, поскольку не любила занятия спортом, но вот что в этом помещении действительно привлекло внимание – так это целая зеркальная стена, перед которой оказалось достаточно пустого пространства. Я усмехнулась, думая о том, как нарциссичный засранец проводит сеанс самолюбования, качая мышцы. Будь у меня возможность, я бы использовала это место с большей пользой.

Назовите это интуицией, но сразу почувствовала, какую из четырех спален выбрал Доминик. Энергия этого мужчины пробивалась через дверь еще до того, как я повернула ручку и вошла внутрь, все еще держа в руках небольшую коробку со своими вещами. В нос сразу же ударил знакомый запах, пробуждая внутри меня все непрошеные чувства, которые как могла старалась подавить. Отставив свою ношу на полу в углу, я проследила глазами весь путь вдоль темно-синей стены от порога, до двери, ведущей в ванную комнату.

Кровать, по размеру больше напоминающая футбольное поле, была не застелена, открывая вид на смятое черное постельное белье. Значит, он уже ночевал здесь. Это знание вскружило мою дурную голову настолько, что я подошла ближе и провела кончиками пальцев по прохладной подушке. Пересилив соблазн схватить ее и зарыться в ткань носом, я открыла верхний ящик прикроватной тумбы, не в силах остановить любопытство. Внутри на первый взгляд не было ничего особенного: блокнот для записей, черная ручка и открытая упаковка мятной жвачки. Но стоило мне начать задвигать ящик, как чуть глубже, почти у задней стенки, перекатилась сигарета. Я всего раз видела, как Доминик курил, но в тот день от него не пахло сигаретным дымом. Отец всю мою жизнь выкуривал как минимум по сигаре в день, и я могла по запаху распознать, как пахнет табак.

Вытащив раковую палочку, я поднесла ее к носу и вдохнула. Вот он – тот запах леса и травы, что впервые вторгся в мое сознание десять лет назад. Мои глаза расширились в осознании.

– Закончила обыск? – Низкий голос заставил мое сердце подскочить и ускориться, от чего сигарета выскользнула из трясущихся пальцев и упала на пол.

Наши глаза встретились, но во взгляде Доминика не было ничего доброго. Он шагнул в комнату с грацией хищника, сразу заполняя собой пространство, и я непроизвольно отступила назад, врезаясь ногами в кровать.

– Я не хотела.

Господи, Оливия, тебе стоило бы научиться врать.

– Дай угадаю. – Доминик аккуратно присел прямо передо мной, и, если бы не короткая вспышка боли в его глазах, я бы решила, что он напрочь лишен чувств. – Ты совершенно случайно каким-то образом оказалась в моей спальне, роясь в моих вещах.

– Лицемерно, тебе не кажется? – попыталась перейти в наступление. – Пока что только ты был тем, кто дважды проникал в мою комнату без разрешения.

Длинными пальцами Доминик подхватил сигарету и заправил ее себе за ухо, все еще не отрывая взгляда от моего лица. Затем не спеша поднялся, оказавшись так близко, что передняя часть его тела скользнула по моей груди, задевая. Высокая фигура нависла надо мной, и пришлось откинуть голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Теплое дыхание коснулось моих губ, и в тот момент я вдруг почувствовала, как из меня капля за каплей начала вытекать смелость.

Мои глаза с предательской долей внимания проследили за тем, как Доминик провел языком по нижней губе. Воспоминание о том поцелуе так некстати всплыло перед глазами, и все мое тело загудело. Понимающая полуулыбка искривила его рот. Не прошло и пары часов с моего заселения в его логово, как мой мозг полностью атрофировался.

– Хочешь, проведу тебе экскурсию? – нарочито медленно проговорил он, наклоняясь еще ближе. – Уверен, в моей спальне еще много вещей, на которые ты не отказалась бы взглянуть, принцесса.

Сдерживая миллион ругательств, которые в этот момент хотелось выпустить на волю, чтобы они укусили его за зад, я стояла на нетвердых ногах и задавалась вопросом, почему все еще нахожусь здесь, ублажая потребность этого человека в разговоре. Он явно насмехался надо мной, застуканной на месте преступления и пристыженной, но я отказывалась уступать, поэтому привстала на цыпочки, упираясь кончиком своего носа в его.

– Как-нибудь в другой жизни, – прошептала, наблюдая, как зрачки Доминика темнеют. – В этой я с тобой покончила.