Сила неведомая

– Дорогой маркиз Риварди, – сказала она снисходительным тоном, – вы положительно как ребёнок со своими оптимистическими взглядами на современный мир! Предположим, я «дала бы людям шанс», раскрыв мой секрет, и как вы думаете его бы восприняли? Меня встретили бы недоверием и насмешками – женщина посмела предложить знание, что стоит выше всех учёных! Нет уж, путь мудрые мужчины запускают их корабли и портят небеса дымом и гарью, чтобы сельское хозяйство терпело потери! Пусть они следуют их глупыми путями, пока сами не поумнеют. Никто не смог бы научить их тому, от чего они сами отказываются.

– Никакая женщина не смогла бы? – намекнул дон Алоизус с улыбкой.

Она равнодушно пожала плечами.

– Такое нередко случалось! Мария Кюри, например, вытянула многих учёных из грязи, но они не смогли отблагодарить её в достаточной степени. Одной из величайших женщин века позволили сгинуть в забытьи, даже Анатоль Франс, хоть и называвший её гением, не имел благородства почтить её память, как она того заслуживала.

– Однако вы принесли бы пользу человечеству, это не приходило вам в голову? – спросил Риварди.

– Никоим образом! – улыбнулась она. – Человечество в его нынешнем состоянии представляет собой не прополотый сад – природа постепенно захватывает его, и он нуждается в чистке. И у меня нет желания облагораживать его. Человечество всегда убивало своих благодетелей. Человечество тешит себя мыслью о том, что вся вселенная существует только для него, и игнорирует тот факт, что есть ещё множество других пользователей её привилегиями и окружением – существа и личности, столь же реальные. Я, особенно теперь, уже почти верю в существование того, что древние колдуны называли «элементалями»4.

Дон Алоизус поднялся с кресла и отставил в сторону свою пустую кофейную чашку. Его высокая красивая фигура обозначилась чёрным ещё резче на фоне белизны лунных лучей, исключительно усиливавших этот эффект.

– Отчего же в особенности сейчас? – спросил он почти повелительным тоном. – Что заставило вас принять идею – древнюю идею, что даже древнее затерянной Атлантиды! – о существах, состоящих из более совершенных клеток жизни, чем мы?

Моргана поглядела на него, испытав удивление от его голоса и поведения.

– Ничто не способно заставить или подтолкнуть меня принять ту теорию, которой я сама лично не нахожу подтверждения! – сказала Моргана. – Однако в Нью-Йорке, пока я была в отъезде, мой студент – просто мальчишка – обнаружил способ «добывать энергию из некоего неизведанного источника», который не был известен методичным учёным. Они называют этот электрический аппарат «атмосферным генератором». Естественно, под этим подразумевается, что атмосфера способна генерировать нечто, до сих пор пребывающее скрытым и неисследованным. Я знала это уже давно. Если бы я этого не знала, то не додумалась бы до секретного источника энергии для «Белого Орла»!

Она замолчала, чтобы дать утихнуть пробежавшему ропоту среди её слушателей, а затем продолжила:

– Нетрудно догадаться, что если атмосфера генерирует одну форму энергии, то она способна выдавать и многие другие её формы, и в этой связи нет иного вывода, кроме возможности существования «элементалей». Я сама себя ощущаю каким-то «элементалем» в этом прекрасном лунном свете! Прямо как если бы могла выскользнуть из своей телесной оболочки, будто бабочка из кокона, и расправить крылья!

– У вас и правда вид, как у бабочки! – сказала леди Кингсвуд. – Как у одного из этих прекрасных тропических созданий, или сказочных фей, вот только мы не знаем, на кого походят феи, поскольку ни разу с ними не встречались!

– Да, это прекрасная ночь в Сицилии, – сказала Моргана, – но она была бы ещё прекраснее в Калифорнии!

– В Калифорнии? – повторил Риварди. – Почему именно там?

– Почему? Ох, не знаю почему! Я часто думаю о Калифорнии – она такая огромная! Сицилия по сравнению с ней только кусочек сада, и когда восходит полная луна над её великими холмами и простирает широкие простыни серебра над Тихим Океаном, начинаешь ощущать нечто, стоящее за пределами обычной природы, и если попытаться, то оно даже помогает выйти «за пределы» себя самой!

Как раз в этот момент послышался растекавшийся в воздухе тихий звон колокола, и дон Алоизус приготовился уйти.

– «Запредельное» призывает меня в монастырь, – сказал он с улыбкой. – Я уже слишком долго отсутствую. Вы прогуляетесь со мной, Джулио?

– Охотно! – и маркиз поклонился леди Кингсвуд и пожелал ей доброй ночи.

– Я провожу вас обоих до ворот, – внезапно сказала Моргана, – и потом, когда вы оба уйдёте, я ещё немного прогуляюсь в одиночестве при свете луны!

Леди Кингсвуд сдержала своё удивление и ничего не ответила, удалившись внутрь дома.

Моргана легко ступала в сопровождении двух товарищей, игриво посмеиваясь над их обоюдным молчанием.

– Вы так серьёзны, добрый падре Алоизус! – сказала она. – А вы, маркиз, вы, кто всегда столь очаровательны! Сегодня вы очень угрюмый собеседник! Всё не можете забыть меня в роли капитана? Как вы сердиты!

– Мадам, я беспокоюсь о вашей безопасности!