Со временем было открыто множество и других феромонов, и не все из них служили приманкой для потенциальных половых партнеров. Большая часть феромонов была открыта у насекомых. Все множество известных на сегодняшний день феромонов можно разделить на две большие группы. Во-первых, существуют так называемые разрешающие или запускающие феромоны. Они, как следует из их названия, способны запускать у воспринимающих особей определенное поведение. Помимо половых феромонов, к этой группе относят также собирающие и рассеивающие феромоны. Эти вещества вызывают у особей одного вида определенные, целенаправленные изменения в поведении: например, насекомые могут под действием феромонов объединяться для защиты гнезда. Рассеивающие феромоны, наоборот, «отгоняют» особей друг от друга, когда происходит чрезмерное их скопление в одном месте или когда надо пометить обширную территорию. Следовые феромоны служат для маркировки пути, которому надо следовать, – например, особыми феромонами помечается муравьиная тропа; феромонами же обозначаются маршруты, по которым следуют пчелы во время сбора нектара.
Во-вторых, существуют еще включающие феромоны. Они не оказывают мгновенного действия на поведение восприимчивых к ним особей, но зато вмешиваются в гормональную регуляцию, вызывая долгосрочные изменения в гормональном балансе. Один из примеров мы находим у пчел. Пчелиная матка выделяет оксодеценовую кислоту. Это соединение, названное «вещество матки», подавляет развитие яичников у других пчел и таким образом препятствует появлению в улье второй пчелиной матки. Однако если матка погибает, то вещество матки перестает вырабатываться и может появиться новая матка, которая, в свою очередь, начнет продуцировать подавляющую субстанцию. Поведение пчел, ухаживающих за маткой и потомством, также управляется соответствующими феромонами.
В то время как у насекомых описано множество разнообразных феромонов, у млекопитающих они обнаруживаются реже. Но тем не менее они существуют. Один такой феромон был открыт в 2003 году у дикого кролика. После рождения помета маленьких крольчат их мать постоянно рыскает в поисках пищи. В нору она возвращается на 4–5 минут в день только для того, чтобы накормить выводок. Выживание крольчат зависит от того, успеют ли они за это короткое время вдоволь насосаться молока. Крольчата при этом слепы, и поэтому им нужен какой-то другой механизм обнаружения сосков помимо зрения. Сосательный рефлекс в течение очень короткого времени вырабатывается у крольчат за счет содержащегося в материнском молоке феромона – тиглинового альдегида. Ученые, выделившие тиглиновый альдегид, были немало удивлены, увидев, как крольчата начинают сосать прибор, с помощью которого молоко разделяли на фракции в процессе получения тиглинового альдегида. Таким образом, было подтверждено предположение о том, что это соединение действует на кроликов как феромон. Он представляет собой мономолекулярное вещество, которое вырабатывается в молочных железах у представительниц этого биологического вида и поступает в молоко. Оно воспринимается другими представителями того же вида – новорожденными крольчатами – и вызывает у них формирование стереотипного поведения, а именно сосательного рефлекса.
Другой феромон был открыт у свиней. Андростенон является продуктом метаболизма тестостерона и находится во всех тканях организма хряков. У свиноматки в период течки андростенон вызывает так называемый рефлекс неподвижности. Она во время полового акта застывает в позе, благоприятной для садки хряка, что позволяет ему надежно оплодотворить свиноматку. Это вещество можно применять и при искусственном оплодотворении, потому что и в этом случае свиноматка застывает в неподвижной позе, повинуясь соответствующему рефлексу, когда она находится под действием феромона. Подобно тиглиновому альдегиду у диких кроликов, андростенон соответствует критериям феромона. Он является мономолекулярным веществом и у хряка выделяется на поверхность кожи. У свиноматки, второго представителя того же вида, оно вызывает определенное стереотипное поведение, в данном случае рефлекс неподвижности.