Сильнее света

– Мне он говорил не совсем так, – заметил Джон. – Насчёт бочки – да, поскольку космический корабль очень большой в масштабах элементарных частиц, а дифракционное рассеяние прицела пропорционально длине волны, делённой на диаметр бочки. Но большой предмет соответствует очень маленькой длине волны, следовательно, она очень мала и можно прицелиться точно. А вот как разрешается противоречие между тем, что длина волны мала и тем, что она достаёт до звёзд, не знаю. Вроде как это разная длина волны, собственная, соответствующая тому, что любая частица одновременно волна, и навязанная соотношением неопределённостей в связи с фиксацией скорости. Я этого понять и не пытаюсь. Что касается задачи остановиться там, где надо, – продолжал он. – Тут я могу только повторить, что он говорил, сам я без понятия, что это значит. Но никакого притягивания к звезде там не было. Волновая функция, чтобы не сколлапсировать, должна по дороге избегать "наблюдения", в смысле обмена энергией с другими телами. А там целая звезда – конечно, она сколлапсировала. То есть превратилась обратно в космический корабль.

– А как же они прошли атмосферу Земли? – спросил Альфа. – Если обмен энергией с другими телами вызывает коллапс волновой функции?

– Такой вопрос я ему задать не догадался, – признался Кэнни, – но, на ваше счастье, он мне ответ на него сказал. Только я его точно так же не понял. Атмосферу Земли волновой пакет большой массы может протуннелировать, подобно тому как массивный бозонный конденсат куперовских пар в сверхпроводнике проскакивает фононы и прочие дефекты.

– Это тоже надо будет обдумать, – сказал Альфа. И посмотрел на Бету – нет ли у него вопросов.

– Как обеспечивается безопасность? – спросил Бета. – В смысле, как сделать, чтобы не врезаться в звезду? Если волновой пакет сколлапсировал именно на ней, они должны были оказаться прямо на поверхности звезды. Даже несколько под поверхостью – пока плотность плазмы не была больше плотности атмосферы Земли, они бы себе летели вглубь. Ну, или, если бы повезло, оказались бы прямо на одном из магнитов этого ахернарского космического ускорителя. А они остановились поодаль. Студенты этого не поняли, хотя тема обсуждалась в докладе.

– Ха! Не поняли! А я, думаете, понял? – засмеялся Джевелер. – Разница только в том, что, не поняв, они постеснялись рассказывать то, что не поняли, не желая глупо выглядеть. А мне это не страшно, никто от меня не требует разбираться в таких вещах. С другой стороны, я могу нечаянно крупно наврать.

– Что поделаешь, – утешил его Альфа, – мало информации всё же лучше, чем нисколько.

– Ну, хорошо. Как говорил Джон, недолёт до самой звезды они планировали обеспечить сразу двумя способами, для страховки. Во-первых, точной установкой температуры, чтобы величина пространственной неопределённости распространилась почти до звезды, но только почти. Во-вторых, тем, что волновой пакет имеет расплывчатый край, «глубина» которого зависит от остаточной разницы теплового движения частиц, или, другими словами, небольшой неоднородности температур в охлаждённом объёме. То есть, край волны вероятности, которая и есть корабль в момент перемещения, не может быть резким – на эту «глубину» расплывания края волнового пакета они и не могли долететь прямо до звезды. Или, может быть, до того огромного ускорителя, тут уж я не знаю. И, кстати, не представляю, какми средствами можно регулировать эту самую температурную неоднородность. Ещё саму температуру – туда-сюда, теми же средствами, какими достигется охлаждение… Возможно, это был замысел, который они пока не успели реализовать, и полагались только на расчёт расстояния в зависимости от близости температуры к абсолютному нулю. Во всяком случае, судя по видению, всё получилось.

– Главное, так или иначе, было в охлаждении, – заметил Альфа. – На нём они и сосредоточились в первую очередь.

– Кстати, о том, кто такие «они», – вставил Джевелер, – вы ведь догадались, что соседи по космической капсуле в видении прапрадеда Джона и есть та мексиканка и тот индус, с которыми Джон познакомился в универе?

– Такая мысль мелькала у меня, – преисполнился гордости Бета. Он умолчал о том, что, мелькнув, она забылась и не вспомнилась бы, если бы не это напоминание Джевелера. Альфе он, по крайней мере, об этом не говорил.

– А как насчёт соображения, что в этом случае у них в семьях также должны были передаваться истории о точно таком же видении кому-то из их предков ровно 139 лет назад? И что как раз обменявшись семейными историями, они и стали товарищами в этом деле?

– Да что такого в этом видении, в конце-то концов?! – возмутился Альфа. – Почему вы считаете его доказательством того, что всё получится? Учитывая, что они не вернулись и нам о них теперь ничего не известно? Откуда оно вообще взялось, это видение? И почему вы так уверены, что оно ещё и коллективное? И что все рассказы о нём дошли до наших дней?