Сильнее

Четверг 18 апреля останется в памяти Бостона как день начала преследования террористов. Это может стать новым праздником, частью легенды Дня патриота, наравне со скачками Пола Ревира, марафоном и битвой у Олд Норт Бридж. По крайней мере, на несколько лет, пока воспоминания не начнут гаснуть.

Но для меня четверг начался совсем иным образом. Он начался с домашних крекеров.

Пока я был в операционной в среду, мой начальник в Костко, Кевин Хорст, приехал в больницу с посылкой и стопкой бумаг. Мама встретила его в лобби в окружении своих сестер, тети Джен и тети Карен. После нашествия репортеров во вторник в отделение интенсивной терапии без пропуска не пропускали никого.

Кевин сел около них и объяснил им, что я могу получить: выплаты за инвалидность, участие в программе по помощи в трудоустройстве, выплаты за «расчленение» по страховке.

Мне повезло. Медицинское страхование в Костко было высококлассным. Мне повезло больше, чем моим братьям по несчастью, которые страдали не только из-за счетов, но также и из-за страховщиков, которые не желали платить за их длительную реабилитацию или за пожизненные медицинские нужды.

На самом деле за пару месяцев до взрыва я пытался выйти из страховой программы. Я был молод, здоров и полагал, что буду здоров еще очень долго. Я никогда даже не ходил к доктору за справками. Почему я должен был платить из своих денег каждую неделю за то, чем я не пользовался? Сотню баксов в месяц можно и на другое потратить.

Начальник отдела, Майя, отговорила меня от этого.

– Это важно, – сказала она мне. – Ты можешь пока этого не понимать, но однажды ты поймешь.

Я подумал, что не стоит спорить и бросил эту затею. Это оказалось лучшим решением в моей жизни. Даже с хорошей страховкой мои счета из больницы довольно большие. Искусственные ноги стоят $ 100 000 за каждую, а моя страховка оплатила только половину. Мне повезло, что несколько благотворительных организаций вроде Wiggle Your Toes, которые оплачивают протезы недавно прошедшим ампутацию, покрыли начальные затраты. Но что будет, когда ноги износятся? Или их можно будет починить? Или если я буду испытывать осложнения в следующем году или через год… травмы дадут знать? Если мне пришлось бы гадать, я бы сказал, что впереди меня еще ждут миллионы долларов в медицинских счетах.

Поэтому я так благодарен тем, кто совершил пожертвования. Я стараюсь не думать о будущем, но мама думает о нем все время. Вы спасли ее от пожизненного беспокойства.

– Спасибо вам, – сказала мама Кевину, когда тетя Джен наконец перестала задавать ему вопросы. – Спасибо вам. Я и понятия не имела, что о нем так хорошо заботились.

Затем Кевин рассказал о других вещах, которые он для них заготовил. Парковка у больницы была дорогой, поэтому Кевин выбил три бесплатных парковочных места для моей семьи в квартале оттуда. Его тренажерный зал предоставил три пропуска, чтобы моя семья могла поупражняться и расслабиться.

ФБР обеспечила комнаты в отелях для моих близких, но другим друзьям и родственникам было негде остановиться в городе. Подруга Кевина предложила свою квартиру на несколько недель, чтобы им не приходилось гонять туда-сюда в Челмсфорд. Семья Эрин, которая жила более чем в часе езды, останавливалась там пару раз.

Посреди всего этого показался мой отец и начал наседать, как обычно.

– Это все отлично, – сказал он, выслушав Кевина. – Но мне бы хотелось знать об одной вещи: если Джефф справится со всем этим, вы наймете его обратно?

– Мы не можем нанять его, – ответил ему Кевин, – потому что он до сих пор работает на нас. Мы его не отпустим.

Папа пожал руку Кевина со слезами на глазах.

На следующее утро Кевин пришел ко мне в комнату с чем-то похожим на крекеры. Они были выпечены в соседнем ресторане под названием Flour.

– Ты не обязан все это делать, – сказал я.

– Костко выделил мне свободное время, чтобы позаботиться о тебе, – сказал мне Кевин, – Это меньшее, что я могу сделать.

Он вручил мне новый мобильный. Намного лучше старого, который я потерял при взрыве. Старый был склеен изолентой.

– От твоих друзей на работе, – сказал он, – Мы все скинулись, чтобы купить его тебе.

– Спасибо, сэр, – сказал я, обращаясь к нему в уважительной форме, как я это всегда делал на работе.

– Пожалуйста, зови меня Кевин.

– Да, сэр.

_____

Конечно же только для меня четверг начался именно так. Для остального Бостона, а может, даже и страны четверг начался со службы в соборе около места происшествия. Это было первое публичное выражение чувства скорби, и весь Бостон собрался там. К тому времени весь город был вовлечен. «Бостон Сильный» – это было повсюду. На одежде. На номерах автобусов. Перед музеем искусства. На улицах возле собора были все: от официальных лиц в деловых костюмах до байкерских банд. Более чем за час до службы очередь на вход была длиной больше, чем в квартал.

Представитель Барака Обамы прибыл в больницу, чтобы вручить приглашение на службу каждой семье пострадавшего. Мама хотела, чтобы пошла Эрин, но та отказалась.