- Я лично сделал ее симбионтом. Она была крепка духом и здоровьем, а потому перенесла призыв демона очень легко, однако по первому разу мы не нашли с ней общий язык. Ей хотелось жить прежней, обычной жизнью, и несколько недель она так и жила, прямо как ты, пока Джованни Махоун не нашел причины заточить тебя в темницу. Что там было, трансформация? Ты не обязана объяснять, для чего использовала ее. Ты имела на это право, раз родилась перспективной. Очень не повезло вам и всем другим, кто хотел мира и спокойствия, но обрел новые силы на рассвете революций, в то непростое время, когда никто не может и не должен оставаться безучастным. Первая война разразилась быстро и ярко; Маргарет наблюдала ее развитие со стороны и вскоре поняла, что симбионты в ней – лишь гонимое людьми меньшинство, которому требуется защита. И она решила помочь нам отстоять свою свободу. Она вернулась ко мне. К сожалению, ей не суждено было пережить эту войну. Ее погубили мерзавцы, продавшие собственных собратьев за относительное снисхождение человеческих властей. Я даже назову конкретное имя. В смерти твоей матери виновна Оливия Эванс – симбионт, много лет назад сражавшийся на стороне людей. Мы поймали ее на следующий день, и она созналась, что подстерегла Маргарет, когда та ехала на машине, и убила ее прежде, чем она успела трансформироваться.
Питер говорил безмятежно и уверенно, не оставляя сомнений, что слова его являются правдой. Он вообще не был похож на человека, который стал бы привирать ради своей выгоды. Его бесстрастное лицо выражало лишь легкую скорбь и больше ничего. Он дважды повторил имя убийцы, и на второй раз я нервно дернулась: грязная выцветшая вывеска всплыла у меня перед глазами – «Р. К. Эванс, антиквариат». Оливия Эванс. Не самая редкая фамилия – почему же я решила, что Бенедикта что-то связывает с этой Оливией? Он никогда не рассказывал ни про жену, ни про сестру, а Себастьян, знавший его дольше всех остальных, частенько называл его одиночкой. Эдаким неправильным одиночкой, окружающим себя людьми вопреки внутренним потребностям.
На минуту я даже перестала ощущать непогоду, усердно вспоминая. Бенедикт, обычно размеренный и спокойный, довольно резко отрицал свое знакомство с моей мамой, когда я однажды назвала ему ее имя. Но разве это доказывало хоть что-нибудь?
- Мне не было известно, что у Маргарет остались дети, иначе мы с тобой встретились бы гораздо раньше.
- Может, она не сказала вам, потому что опасалась, что вы привлечете и меня, еще совсем маленькую и хрупкую, к войне? – я так долго молчала, что собственный голос с непривычки показался мне чужим. – В вашем доме много гостей, и за завтраком я видела, что среди них есть и очень юные.
Питер задумчиво склонил голову, уловив в моем вопросе частички льда, которых прежде не было. Мне все же не удалось сохранить самообладание: светлый образ матери померк, совсем как час назад померкла моя вера в Аббадона.
- Даже взрослые иногда оказываются не в состоянии осуществить призыв. Дети справляются с симбиозом не хуже них. Игру вероятностей невозможно предсказать – ты же не боишься сходить с тротуара, зная, что пешеходы ежедневно гибнут под колесами неумелых автомобилистов?
- Я против того, чтобы делать из всех перспективных симбионтов. Не предоставляя им выбора, не объясняя заранее, что их ждет; демоны ненавидят нас, и пусть мы имеем некоторые преимущества перед обычными людьми, в долгосрочной перспективе мы не лучше и не сильнее их. Хотя бы потому, что нам суждено погибнуть раньше.
- Ты знаешь и об этом? - Питер вдруг встрепенулся, будто впервые с начала разговора услышал из моих уст нечто, по-настоящему заслуживающее внимание. – Я полностью согласен с тобой, кровожадные чужаки, смотрящие свысока и воспринимающие нас, как скот, не должны заселять наш мир. Не должны диктовать нам свои условия, не должны вмешиваться в течение нашей жизни, - им здесь не место. Долгое время я искал способ безоговорочно обратить симбиоз в нашу пользу и нашел его. Дотронься до моей руки, Андреа. Посмотри на меня. Ты ведь сразу заметила это.
Двумя пальцами я коснулась его ладони – крыльцо осталось пустым. Демон Питера либо был невидим, либо…
- Где он?