Симбиоз

Околиозную маску никак нельзя было назвать удобной конструкцией. Если непроницаемые черные очки крепились сносно, практически не натирали и не ощущались, то тугая резиновая накладка на нижнюю часть лица и железный обруч под горлом вызывали настоящую панику. Мне постоянно казалось, что я вот-вот задохнусь, лишенная возможности глотнуть воздух ртом, пропускающей тканевой вставки для носа категорически не хватало; к счастью, Мерилин почти сразу выпросила для меня «пищевую трубку», от которой к вечеру с непривычки вовсю болела челюсть, но которая справилась с моими навязчивыми страхами. Говорить с ней было возможно, но затруднительно и бесполезно, ведь все равно ничего, кроме нечленораздельного бурчания, выдавать не получалось. Зато дышалось с ее помощью гораздо легче.

Счет времени потерялся почти сразу, как глаза перестали видеть. Меня перевезли в какое-то прохладное помещение и устроили на плюшевом диване. Попеременно я слышала возле себя голоса Нари и Мерилин, и они внушали мне робкую надежду, что все обойдется. Оба принимались гневно бубнить, когда я делала вид, что уснула, и из речей их мне становилось ясно, что злятся они отнюдь не на меня.

- … совсем другая статья. Она не использовала способности симбионта, когда напала на него…

- … он вообще не должен был вынуждать ее приходить…

- … трансформация в целях обороны? Нельзя же закрывать глаза на обстоятельства, при которых…

Так они говорили, думая, что я не слышу. Беседуя же со мной напрямую, Нари и Мерилин не упускали возможности пожурить меня.

- Андреа, как же ты могла столь безрассудно поступить!

- Я трижды повторяла тебе, что трансформация запрещена!

Бессмысленно кивая, я поднимала сжатую в кулак руку, изображая, что хочу пить, или указывала на низ живота, ежилась и сжимала колени, чтобы меня отвели в туалет. Пить через трубку поначалу было страшно, но к четвертому разу я наловчилась. Есть мне не хотелось совершенно, хотя Мерилин периодически предлагала; я так привыкла к ее звенящему голосу, что нервничала всякий раз, когда она предупреждала, что ей требуется отойти.

Вот и теперь она вышла, закрыв кабинет на ключ, и мне вновь сделалось боязно, что вместо нее ко мне приставят кого-нибудь другого, чужого и равнодушного.

- А-а… а-г-хи… - попыталась я позвать Аббадона, но получилось не слишком похоже на его имя.

Тогда я встала и вытянула руку. В полной тишине провела ею вокруг себя. Демон молчал с тех пор, как меня арестовали, а прошло уже, по моему мнению, два-три дня. В темноте время тянулось медленнее, и я вполне могла ошибаться.

- Без прямой просьбы я не имею права делиться с тобой силой, Андреа.

Я обрадовалась, что он отозвался на мою попытку отыскать его, и резко повернулась в его сторону, ориентируясь на слух. Мне не нужны были его способности: я не собиралась оставлять семью и пускаться в бега. Гораздо легче оказалось примириться с мыслью о наказании, чем представлять себе жизнь симбионта-отшельника наподобие Франциско. Подумав о нем, я сразу сникла, но все равно отыскала в пространстве чешуйчатую руку Аббадона и крепко схватилась за нее.

Прошло еще несколько дней – мне казалось, что они уже давно перевалили за неделю. Я по-прежнему спала на диване и пила через трубку сладкую воду, а иногда Мерилин просовывала мне в нее какой-то жирный бульон. Она была рядом, когда в помещение пробрались далекие, гулкие голоса: Джованни и Нари вели за дверью ожесточенную беседу.

- Риверс, погиб человек, еще пятеро – в реанимации.

- Это нужно предъявлять Франциско и только ему.

- Она напала на агента при исполнении служебных обязанностей.

- Да, я уже позвонил Гарету по этому поводу.

- Что?!

От интонации, с который Джованни задал вопрос, у меня мороз пошел по коже. Он не просто разозлился, он испугался и пришел в бешенство одновременно. Я услышала, как Мерилин беспокойно заерзала на месте, и сама неосознанно привстала.

- Сядь, - тихо велела она.

- Я объяснил ему ситуацию. Он разрешит наш спор, - продолжал за стеной Нари. – Я считаю, отправлять ее на Сан-Клементе – недопустимо. Это сломает ее, и в дальнейшем она не сможет вернуться к нормальной жизни. Наказание ей должно выноситься согласно уголовному кодексу, а не дополнению, составленному для симбионтов.

- Она трансформировалась!

- На глазах у осведомленных сотрудников, во-первых. И чтобы спасти их, во-вторых.

- Не имеет значения, - буквально прорычал Джованни. – Статья по трансформации не имеет смягчающих подпунктов.

- Значит, пора задуматься над ее расширением. Тебе же позволено трансформироваться в случаях крайней необходимости.

За дверью стало тихо. Так тихо, что у меня уши разболелись, - неужели они покинули коридор?

- Я ошибся в тебе, Нари. Ты обязан заботиться о безопасности государства, а не потакать личным мотивам.

- Я думаю о государстве и о всех его гражданах. Андреа Фишер – не агрессивный симбионт, которого требуется изолировать. Она ответит за умышленное причинение легкого вреда здоровью, и хватит с нее.