Симбиоз

- Ты уже делал сегодня, когда вы с Бенедиктом возвращались от Махоуна.

- Со временем я научился сохранять силы на второй.

- Дурак, - оскалил клыкастый рот Манту прежде, чем я успела ответить. – Твоя сердечная мышца уже в два раза слабее, чем должна быть у человека твоего возраста.

- Восстановится.

- Восстановится только за полгода и только при условии, что ты не будешь использовать мои способности.

- Не нагнетай, - Франциско грозно поглядел на демона и снова повернулся ко мне. – Что случилось, Андреа? Ты так рвалась домой и вдруг задерживаешься?

- Там Люк…

- Да, я в курсе. Замечательно, что он ускользнул, - в пепельных глазах промелькнул странный отблеск. – Не каждому удалось бы.

- Ты знал! – охнула я. – Ты знал, что это Николь!

- Ничего я не знал. Только догадывался.

- Почему же не сказал мне?

- Ты была не слишком настроена обсуждать версии, помнишь?

- Но я… нет, конечно, ты прав. Прости, что тогда обвинила тебя. И еще, я обдумала твои слова про Амелию и пришла к выводу, что мне и впрямь будет лучше мне не вмешиваться в вашу войну. Все равно я вряд ли сумею по-настоящему помочь вам, а главное, у меня не получится убедить папу и Рене спрятаться. Они просто не поймут. Папа уж точно, а я не могу допустить, чтобы Питер причинил им вред. Или чтобы он использовал их, вынуждая меня причинять вред вам.

Франциско торопливо и с явным облегчением кивнул.

- Здравое решение. Даже не сомневайся.

- Но только пообещай мне, что если станет чересчур плохо…

- Я свяжусь с тобой.

Громко хлопнула внизу входная дверь. Зазвучали напряженные голоса, за ними – возня в коридоре, стук, радостные вопли. Вернулись после двухдневного отсутствия Дакота и Гвинет. Для них Люк спасся благодаря фантастической удаче и вовремя сделанному порталу.

- Надеюсь, никто из вас больше не пострадает. Пожалуйста, присылай мне весточки, а когда все закончится… я буду тебя ждать.

С короткой заминкой, заслушавшись происходящим на первом этаже, Франциско открыл рот, чтобы ответить, но я уже шагнула в знакомую рябь возле стены, в которой, приложив усилия, можно было разглядеть очертания нашей с Рене комнаты.

Глава 20

На столе лежал тонкий слой пыли, прозрачный и невесомый. Воздух в квартире стоял душный – я нараспашку открыла окна. Все здесь оставалось на местах, на которых и было две недели назад, только записка для Рене исчезла, да сумку мою основательно распотрошили, и теперь она валялась на полу. Наше жилище по-прежнему пустовало, а это означало, что отца до сих пор не отпустили.

Как в тумане я вышла в подъезд. Спустилась на первый этаж, требовательно постучалась в соседскую дверь. Открыл мне грузный и лысоватый мистер Гунтер. В отличие от причитающей в стороне жены, он не задал мне ни единого вопроса, пропуская в тесную прихожую.

- Андреа!

Сестра повисла на моих плечах. И без того клонящее к полу ощущение тяжести после использования портала преумножилось в несколько раз, однако я все равно нашла в себе силы, чтобы выпрямиться. Неподдельная радость и тепло, исходящие от Рене, были превыше любой усталости.

- Пойдем домой.

- Рурк тоже вернулся? – осведомился мистер Гунтер.

- Нет, но уже скоро вернется, - твердо ответила я. – Спасибо, что присмотрели за ней.

Мы с Рене неспешно побрели по лестнице наверх, крепко держа друг друга за руки.

- Андреа, они же следят… тебя поймают…

- Ты звонила Нари?

- Да, он даже приезжал позавчера. Спрашивал про тебя…

- Что он знает про папу?

- Он сказал, что его отпустят, - глаза у Рене заблестели. – Только не уточнил, когда.

- Ничего, - пробормотала я, закрывая дверь на все замки. – Ничего, мы с тобой продержимся.

- Ты похудела, Андреа…

- Со мной все в порядке.

- Ты ведь объяснишь, что происходит?

- Да, но сначала мы дождемся папу. Мне будет легче, если не придется повторять одно и то же несколько раз.

Сестра разочарованно засопела. Мой ответ ее явно не устроил, и весь вечер и следующий день она продолжала преследовать меня по пятам, рассыпаясь в предположениях и вопросах, но я оставалась непреклонна. Отчасти потому, что опасалась ее реакции. Симбиоз будто бы прокладывал невидимую черту между мной и всеми теми, кто узнавал про него. Размышляя о нем, я неотвратимо вспоминала ужас в голосе Нари, когда Франциско сообщил ему, что я такая же, как он, и отстраненный взгляд дяди Джека – никто из них ничего не сказал мне, но я была уверена: нечто теплое и доверительное покинуло с тех пор наши отношения. И теперь мне было больно представлять, что случится, если то же произойдет и с Рене. Радость после долгой разлуки улеглась, она начала обижаться на мое молчание – я же не знала, как подступиться к этой теме и с чего начать. Вскоре она перестала спрашивать.