Симфония Бесконечности. Акт 1. Эра отверженных

Нет, это ещё пока нельзя было назвать безумием. Безумие, это когда под вашей кожей лазает паразит с астероидного пояса недалеко от планеты Альдебаран, вам в голову целится ухмыляющийся наркоторговец, разъярённый оттого, что вы переспали с его любовницей, пол под вами вот-вот провалится от того, что планета потихонечку разрушается вследствие взрыва сверхновой, а на самом деле единственные ваши мысли касаются того, где можно достать хоть что-нибудь поесть, ибо вы не ели уже целых семь дней. Вот это настоящее безумие, которое однажды пришлось испытать Касперу Вэнсу, – он до сих пор удивлялся, каким-таким невероятным образом ему удалось выжить. Сейчас же перед ним стоял кубический человек, и он не видел в этом ничего ненормального. Ну, мало ли, кто как выглядит. Не удивил его и тот факт, что человек этот внезапно закричал, да с такой силой, что цвета мира начали искажаться и плавиться, а по земле пошли тонкие трещины. Каспера сие событие нисколько не заинтересовало и, смачно зевнув, он отвернулся в другую сторону. Какие-то линии проносились перед его глазами и преобразовывались в странные фигуры: некоторые формировали сферы, другие складывались подобно пазлу из миллиона кусочков в единое целое, которое тут же рассыпалось и восстанавливалось. Кубический человек к этому времени тоже успел взорваться и теперь пытался собраться заново, но нельзя сказать, что ему это удавалось. «Скукота, – подумал Каспер, – от Стравальской дурноты и то больший эффект».

И стоило ему задуматься о том, что на самом деле неплохо было бы сейчас вколоть себе пару капсул какого-либо наркотика и понежиться в кровати с белокурой землянкой, как на него внезапно надвинулось что-то, чего он никак не мог объяснить. Он почувствовал странную неизвестность, которая окружала его подобно тому, как тьма окружает человека, стоит лишь ему выключить свет и погасить все небесные светила. И что самое главное и, наверное, самое страшное – это Ничто было живым: Каспер отчётливо чувствовал, как эта бесформенная, невидимая и неслышимая масса дышала, двигалась и пробиралась сквозь время и стену пространства. Дикий, первобытный страх перед неизведанным и непонятным завладел Вэнсом и он почувствовал, что падает в абсолютное ничто, как будто вся жизнь из всего мира была за секунду высосана и уничтожена, а осталось… лишь… забвение… И тогда в голове Каспера появились слова. Слова на диковинном, давно забытом языке, который не выразить не обычной человеческой речью, не отобразить ни в каком письменном виде, не понять и не услышать ни одному живому существу. Но он чувствовал их, осязал каждым рецептором своего мозга и в голове его ткались удивительные, невероятные, но каким-то образом знакомые образы. Он не понимал, что вызывало в нём первородный страх, но каким-то образом он понимал, что уже видел их… Не сейчас… Но когда-то… Когда его ещё не…

Тяжёлый удар головой, и у Каспера будто бы душа вылетела из тела: к его собственному удивлению он лежал отнюдь не на жёстком колючем песке, а на некой холодной поверхности, которая больше всего напоминала металл. На секунду он решил, что сон всё ещё продолжается, и сейчас его взору предстанет очередное видение, но все ощущения говорили ему о том, что он бодрствует. В общем-то, этому можно было найти какое угодно объяснение: он мог просто потерять сознание, а тут внезапно абориген, мечтавший поживиться каким-либо мусором, нашёл его и забрал домой. Что же, – сам виноват: будет нагло обворован. Как-никак, а продолжать путь надо, а воды, как мы знаем, в запасе не было совсем. Каспер уверенно открыл глаза и сразу же понял, что ошибался: он находился в небольшом помещении, больше всего напоминавшем тюремный отсек в кораблях чёрт-знает-какой давности. Голые стены украшали лишь скучные ряды болтов и заклёпок, а в качестве мебели выступала железная койка с протёртым матрасом. На космических кораблях такого качества сейчас летали исключительно пираты или браконьеры – отвратительные личности с абсолютно непредсказуемым поведением. Человека или инопланетянина можно обокрасть, развести на деньги, немного даже унизить, но никогда не убить. Каспер слишком ценил свою жизнь, чтобы отнимать её у кого-то другого.

–. Хватит, – прошептал он, – Хватит рассуждений. Пора действовать.