Симфония Бесконечности. Акт 1. Эра отверженных

Пока капитан рассматривал Провидцев, Локенгон уже успел подойти к нему почти вплотную, и Андрею удалось получше рассмотреть черты его лица. Если бы не кошмарные шрамы, то Лорда-внемлющего вполне можно было принять за классического дедушку, которого можно встретить в садах Та-Кемета, играющим в шахматы или скаббл. На лице наиболее ярко выделялся устрашающих размеров нос, который напоминал то ли саблю, то ли остро заточенную шашку: сложно было поверить, что он не делал ни одной пластической операции, чтобы добиться такой его длинны и остроты. Хотя вполне может оказаться, что именно такова носовая физиология на Плутоне… Щёки бы давно уже обвисли, если бы не были втянуты в череп так, что можно было разглядеть очертания зубов под кожей. Сама кожа была довольно тщательно выбрита, но всё равно, то тут, тот там виднелись затемнения и коротенькие седые волоски. Рот был практически полностью лишён губ, а когда Локенгон внезапно улыбнулся, как видимо соблюдая приветственный этикет, то Андрею показалось, что он тонкой ниточкой пролёг между правым и левым ухом, будто бы соединяя их воедино. Глаза внемлющего были не то, чтобы выразительны, но в них определённо читалась определённая фанатичность, выражающаяся в поблёскивании, передать которое словами просто невозможно. На дальнейшее изучение персоны Локенгона времени не оставалось, и Андрей понял, что пора начинать свою часть представления. Он аккуратно толкнул локтем Летьера, который чуть ли не пускал слюну из своего разинутого рта, и сам сделал уверенный шаг вперёд, решив, что если уж принимать подобного рода гостей, то принимать их с достоинством. Кок не заставил себя ждать, – он довольно быстро оказался прямо перед Локенгоном, протягивая ему сухари и крупные куски соли:

–. Глубокоуважаемый Лорд-внемлющий Локенгон, я, от имени всего экипажа, приветствую вас на борту военно-разведывательного судна Энкратуриус под начальством капитана первого ранга Андрея Макарова. Позвольте преподнести вам хлеб и соль в знак нашей доброй воли и того, что мы готовы будем позаботиться о вас на протяжении всего полёта, – Летьер чуть заметно наклонил голову, не особо понимая, что ещё от него может потребоваться.

–. Благодарю… – голос Локенгона был заглушён каким-то специальным устройством: он даже скорее не говорил, а шептал, будто бы в горле у него застрял некий сторонний предмет. Перед каждым словом он вздыхал так глубоко, будто собирался прямо вот тут, на месте, испустить дух, – Сын мой… – он наклонил голову в сторону одного из Святых Отцов и тот немедленно подскочил к Летьеру. Тот не успел и вздрогнуть, как и сухари и соль были резко брошены на пол, прямо в сторону четвероногих питомцев внемлющего. Те сразу будто бы очнулись от оцепенения и с рёвом и причитанием набросились на еду, которую, как видно, они ждали уже давно. На лицах экипажа Энкратуриуса читались отвращение и даже гнев, но Макаров понимал, что продолжать нужно в том же духе:

–. Лорд Локенгон, – он был достаточно уверен в себе, чтобы не запинаться и говорить с небольшим напором, – Я рад приветствовать вас на своём судне. Надеюсь, что ваше пребывание на Дерисе было достаточно комфортабельным?

–. Капитан… – внемлющий медленно сглотнул, – Я прибыл сюда… не для того… чтобы… обмениваться любезностями…

«Ах, вот ты какой, – Андрей на протяжении своей жизни привык делить людей на несколько десятков категорий, которые так или иначе помогали ему идентифицировать личность и выработать соответствующую стратегию поведения с ними. Локенгон определённо подходил под категорию «напыщенный дурак», – подобные люди всегда обожают кичиться своим положением и часто намекать на то, как важна их нынешняя миссия.

–. У меня… важное дело…

«Точно, – Макаров ещё раз убедился в точности своей системы.

–. Ну-Иль-Як… должен был… уведомить вас… о том… – он немного помолчал, будто бы ему нужно было время, чтобы раскочегариться, – О том, что… со мной будет… груз…

–. Какого рода груз, лорд Локенгон? – конечно никто его об этом не предупреждал, как же иначе? – Боюсь, что у меня нет полномочий…

–. Зато… у меня они… есть, – он снова сглотнул и на несколько секунд прикрыл глаза, – Груз… чрезвычайно важен… для всей… Веры. Это… мой пленник.

–. Пленник? – разговор шёл не в самом лучшем направлении, так как вокруг было уж слишком много любопытных ушей.

–. Да. В тюремной… капсуле. Её… следует как можно… скорее… доставить на Плутон.

–. Боюсь, что Ну-Иль-Як не удостоил меня такой чести, чтобы сообщить о ваших намерениях, – появилось ещё несколько поводов для того, чтобы лишить этого богомолообразного его тёплого насиженного местечка.

–. Меня… не интересуют… ваши разборки… Мне нужен… транспорт.

Хотелось, конечно, отказать ему прямо здесь и сейчас, но Макаров прекрасно понимал, что на данный момент это уже не представляется возможным: он будто бы увяз одной ногой в зыбучем песке и теперь мог лишь ждать, пока его не затянет под землю полностью.