Симфония Бесконечности. Акт 1. Эра отверженных

Капитан же в этот момент поспешно окидывал своим придирчивым взглядом всех собравшихся, думая найти хоть какой-нибудь недостаток, что позволит ему выставить за дверь хоть пару любопытных носов. Однако всё было в норме, – даже скучно как-то: кок Летьер стоял в самом центре композиции, держа в руках импровизированные хлеб и соль – древний обычай, который пришёл на корабли из самой Кеметской древности. Он означал, что капитан и команда данного судна рады гостям и готовы оказать им максимальные помощь и содействие. Только вот на Энкратуриусе вместо хлеба были чёрствые как душа Соловой красавицы сухари, а соль была кусковой, – они запаслись ею ещё при залёте на рудники Дайтона. За ним расположился младший офицер Гариманов, чья грудь блистала разнообразными медалями, многие из которых были ещё из Военно-лётной академии, но кто там их разбирать будет? Капитан также заприметил Джекки Карлитца, – ещё одного представителя воинской профессии, с которым он вполне мог наладить дружеский контакт, но только тот почти всегда пребывал в состоянии дикого опьянения, так что все прошлые попытки начать продуктивный разговор, оканчивались полным и бесповоротным фиаско. Сейчас он был на удивление трезв и даже одет был так, будто несколько часов провёл у зеркала: расфуфыренный камзол был оторочен голубыми и серебряными нитками, а объёмную лысину прикрывал лоцманский берет, навевающий капитану воспоминания о своих годах в академии ВМО. Его разлапистое лицо было немного перекошено от прошлой контузии, но, в общем, он выглядел вполне сносно. Макаров хотел было расслабиться, как ему на глаза снова попался Артер и его тюрик… Опять он напялил эту жуть! Пусть только он попадётся ему после приёма, – капитан заставит его сожрать эту ошибку человеческого портняжного мастерства! Артер же раскачивался из стороны в сторону и будто бы напевал какую-то песню, время от времени раскрывая худые губы и подёргивая бородой. Эти навигаторы. Андрей прекрасно понимал, что они являются необходимым злом, но они были слишком странны для его адекватного восприятия. Даже этот Артер, который сейчас в гордом одиночестве посматривал на открывающийся шлюз…

Стоп.

В полном одиночестве???

Андрей аж вздрогнул от внезапно нахлынувшего на него чувства провала и одновременной злости: по протоколу любая торжественная встреча ВМО должна происходить при присутствии всех трёх навигаторов. Это должно было показать гостю, что судно сможет успешно и беспроблемно доставить его в любой уголок галактики, что подчёркивало его безопасность. Но Артер какого-то чёрта стоял один, при этом нагло приплясывая и напевая, а остальных навигаторов вообще видно не было, что могло означать лишь одно – они вообще не явились. Макаров хотел было излить на Артера весь запасённый им кладезь злобы и может быть даже наконец отрезать ему эту поганую бороду, но тут шлюз заскрипел, завизжал и в помещение ворвались клубы конденсационного пара, которые часто возникали, когда корабельная атмосфера соприкасалась со станционной. Придётся разобраться с этими козлами чуть позже, а теперь придётся хоть как-то отвлекать внимание внемлющего.

То, что началось дальше, повергло Макарова в настоящее изумление, а Дола Гакло – в неизбежный шок, который ещё больше укрепил его уверенность в нужде разговора с Каспером, а Артера – в настоящую кататонию, ибо он просто замер на месте и таращился на происходящее отсутствующим взглядом. Безусловно они все ожидали чего угодно, но только не того дьявольского спектакля, который начал разыгрываться перед их глазами.

Дверь шлюза полностью открылась и из-за неё мгновенно показались Святые Отцы Собора – так они называли своих солдат. Точнее говоря, Собор уже не раз отрицал, что он имеет хоть какое-то отношение к армии или сражениям, но все факты говорили об обратном: сейчас перед ними представало настоящее Святое Воинство во всей своей пугающей красе. Десятки одинаковых лиц, среди которых нельзя было узнать ни мужчину, ни женщину, пугали своим безразличным выражением – они больше походили на бездушных роботов, нежели на живущих и чувствующих людей. Их лысые головы были увенчаны импровизированным золотым нимбом, который мерно поблёскивал при тусклом свете ламп Энкратуриуса, а тело было облачено в самые настоящие доспехи из платины и белого золота. По крайней мере, так казалось, хотя Андрей готов был дать руку на отсечение, что материал на самом деле был гораздо более прочным и устойчивым к повреждениям. Ансамбль дополняли высокие чёрные сапоги на внушительной подошве (Дол Гакло невольно вспомнил, что похожую обувь у него на Марсе называют говнодавами) и длинные позолоченные копья, чьи заострённые наконечники поблёскивали электрическими разрядами, – одно касание таким оружием и человека будет колбасить всю его оставшуюся жизнь. Вполне себе короткую, следует заметить.