Симфония Искажений (СИ)

Подобно тому, как музыкант-виртуоз извлекает нужные звуки из инструмента, умела играть с мужчинами и Мадлен; и Сид не был, не мог быть исключением — он послушно откликался на прикосновения пальцев, на модуляции голоса, на жар чужого тела в волнующей близости. Какую-то минуту назад казавшийся таким твердым в принятом решении, он сам потянулся за поцелуем и немедля получил награду, долгую и обжигающую. Мадлен уселась к нему на колени и удовлетворенно улыбнулась, почувствовав его руки у себя на талии. Сейчас она распалит и оставит его — униженным, дрожащим от неудовлетворенного желания!

— Вот видишь. Я нужна тебе, — заметила она. — Я и никто другой! Я дам тебе больше, чем способны дать наивная сестра и глупый мальчик. Так кого ты должен слушать?

— Не сравнивай, — хрипло возразил Сид.

— Как скажешь, — она пожала плечами и начала расстегивать его рубашку, глядя ему в глаза. — Можешь не верить, но я действительно люблю тебя. Все в тебе, даже напускной холод, меня только возбуждает…

Подцепив ногтем повязку у него на груди, она поцеловала воспаленный край раны, и он вздрогнул — не то от боли, не то от удовольствия.

— Что бы ни говорил Фрэнки — он сказал неправду, — внушила Мадлен своей окончательно размякшей жертве. — Давай займемся любовью прямо здесь.

Она требовательно впилась в его губы, но вместо ответа на поцелуй он с неожиданной решительностью оттолкнул ее — так, что она едва не свалилась на пол.

— Ты дешевка, — заключил он, брезгливо вытирая рот, — и приемы у тебя дешевые.

— Вот, значит, как?.. — прошипела Мадлен. Ее щеки пошли красными пятнами. Она была уверена, что Сид целиком во власти ее чар, и уже готовилась нанести удар, а он посмел опередить ее — нет, определенно они друг друга стоили! — Дешевка! А ты сам тогда — кто? Кто достоин ледяного принца? Может быть, Фрэнки? Наверняка представлял его на моем месте в ту ночь!

Сид засмеялся:

— Думаешь, если я не люблю тебя, это значит, что я не люблю женщин вообще? Тебе нужно что-то делать со своей самооценкой — неоправданно завышена.

— Да за кого ты меня принимаешь, за уличную шлюху? — Мадлен поджала задрожавшие губы. — Зазнавшийся выродок! Бездушная скотина! Ты об этом еще пожалеешь.

— У меня уже нет времени на сожаления, — он странно улыбнулся ей — будто и не ей, а чему-то, что видел сквозь нее, — и эта улыбка взбесила ее окончательно. Молча развернувшись на каблуках, она вышла, хлопнула дверью, вихрем взбежала по лестнице к себе и принялась яростно швырять вещи в чемодан.

Мадлен не принадлежала к сорту женщин, у которых всякая обида вызывает истерики и слезы; за годы актерской практики и общения с противоположным полом она научилась владеть собой и использовать эмоции только себе во благо. Поэтому она не дала воли злости, решив лучше немедленно обдумать новый план мести. Например, пустить слух, что Сид спит с Фрэнки. Заодно она и Фрэнки навредит: плакало его инкогнито! Она ядовито заулыбалась, мысленно рисуя возможные последствия, на ходу взялась сочинять, что именно и кому шепнет, чтобы вышло убедительней, а потом уронила растрепанную голову на сложенную одежду и незаметно для себя задремала: волнения волнениями, обиды обидами, а дело шло к утру и утомление давало о себе знать.

Разбудил ее звук автомобильного клаксона. Подскочив на постели, Мадлен секунду или две пыталась сообразить, где она, почему спит одетой и сколько сейчас времени. С окна тянуло утренней свежестью. Мадлен зябко повела плечами и встала, чтобы закрыть его.

Она невольно выглянула наружу, прежде чем захлопнуть створки, и сразу замерла: отъезжал Сид, в полном одиночестве, без водителя, без Фрэнки или сестры. Куда он мог собраться один в такую рань? По какому личному делу?

Ответ пришел сам: к любовнице.

И как она сразу не поняла! По всей видимости, с годами она только глупела; как она могла проглядеть соперницу? Холодность Сида и потеря интереса к ней должны были сразу сказать ей об этом, а она подозревала во всем Фрэнки — глупость какая! Конечно, Сид не таков, чтобы хранить верность одной женщине: пользуется своим обаянием, везде успевает — хитрец! Однако до чего сильно он должен влюбиться в другую, чтобы не спать ночами, играя на рояле страстные глупости, отталкивать и гнать объективно привлекательную женщину, с раннего утра срываться в объятия возлюбленной! Да еще и в таком состоянии — он ведь пока не поправился, еще попадет в аварию… так ему, впрочем, и надо!

«Я хочу увидеть ее», — возникла в голове у Мадлен ясная, не терпящая возражений мысль. Кому она проиграла? Кто оказался сильнее ее? Кто похитил Сида у нее из-под носа?

Увидеть и немедля уехать к себе — зализывать раны! Со скоростью молнии она впихнула оставшиеся вещи в чемодан, слетела вниз, выскочила на улицу, добежала до дороги и, остановив таксомотор, велела водителю следовать за автомобилем, как раз скрывшимся за поворотом.

«А если это никакая не любовница, — думала она, нервно закуривая уже в салоне, — то ты, Мадлен Долл, окажешься дурой похлеще Эшли. И в таком случае ты свое унижение заслужила сполна».

***