Симулякры доктора Хьюго [СИ]

— Здесь всегда очень холодно. Солнца не бывает даже в самые жаркие дни. Никогда. Когда горит огонь, я верю, что жизнь не заканчивается на этом берегу, что есть еще какая-то надежда, — потом посмотрел на доктора. — Так думают и мои гости. Они с угасающей в глазах надеждой смотрят в этот камин, в пламя, чуть ли не прикасаясь к нему, понимая, что больше никогда не смогут этого сделать. Задают вопросы. Допытываются: Почему? Как так? Разве нельзя иначе? А что я могу ответить? Я просто служащий. Меня поставили здесь и я вынужден делать свою работу. Вот теперь и ты… откуда мне знать «как это сделать». Я могу лишь указать путь. Он тут, недалеко. Все проходят по нему. Иногда там даже растут цветы.

Затем он повернулся за спинку кресла и достал оттуда высохший бутон тюльпана. Бледного, почти мертвого цвета.

— Я сорвал его тут неподалеку. В ночь на Купалу они всегда появляются в этих местах. Трудно найти подходящий, но мне помогают.

— Кто?

— Люди. На праздник тут их полно, правда не всегда получается найти хороший экземпляр, но пару раз я сам наталкивался на цветки и, срывая, сохранял себе.

— Это как икебана?

Он пожал плечами.

— Если бы. Тут все живое не сохраняется — слишком холодно, мрачно. Только этому цветку удалось как-то приспособиться к этому месту… впрочем, как и мне.

Хью поежился и еще сильнее обкрутил банное полотенце вокруг себя. Тепло приятно ласкало его после ледяного погружения в мрачные воды Припяти. Хотелось спать, но он всячески отгонял это чувство, не желая оставаться в бессознательном состоянии в этом месте.

— Так что насчет моего вопроса? Я вижу, что ты знаешь о чем идет речь. Они ведь здесь, правда. Я знаю, что они где-то в этом месте. Профессор не сказал мне об этом и впервые отказался вести меня.

Отшельник качнул головой.

— Обычно Иванов всегда приводил с собой людей, но в этот раз не сделал этого. Странно, — он почесал бороду. — Однако твой вопрос уместен хотя бы потому, что ты уже здесь. Да… — он замолчал на несколько секунд. — Они здесь. Твоя жена. Твой ребенок. Они все здесь.

Хью чуть было не подскочил от услышанного со своего места.

— Проведи меня к ним!

— Успокойся, не гони лошадей. Здесь время никуда не уходит и власти у нее тут нет. Будь терпелив.

— Но ты же сказал!

— Да, я знаю. И теперь понимаю, что сделал это зря. С другой стороны, ты все равно рано или поздно бы об этом узнал наверняка, но сделать что-то ты не сможешь.

— Почему!?

— Я простой работяга, дружище. Моя вотчина здесь — у реки. Мой баркас это есть орудие, которым я управляю, а болота… нет, я туда не пойду.

— Ты должен меня…

— Должен? — сердито переспросил Отшельник. — Я тебе ничего не должен. Ты и так просишь слишком много, а для меня есть границы дозволенного. Хочешь увидеть свою семьи — проси об этом других.

— Но кого же? — от отчаяния завопил Хью. — Я был у Отца, он ответил отказом, был у Амади, но и тот не может ничего сделать.

— Отец не имеет силы для этого — старший брат его непреклонен, да и он так же подневольный человек. Ты просишь не у тех, ты ищешь лазейку, вместо того, чтобы обратиться напрямую к Гадесу.

— Я не знаю кто это.

Отшельник встал со своего кресла. Взял в руки мертвый тюльпан и положил в небольшую запыленную вазу, стряхнув с нее несколько опавших до этого лепестков.

— Это богач, владеющий полесским заповедником. Мерзкий, циничный человек, хотя иногда в его гнилой душе просыпается что-то хорошее, но такого я припомню только раз, когда один парень, почти как ты, явился сюда за своей пропавшей девушкой. Ее группа заночевала неподалеку и пропала после бури. Поисково-спасательная операция ничего не дала и тогда паренек решил найти ее сам. Долго он упрашивал Гадесу пустить его в свои личные владения, но тот вначале ни в какую, потом, правда, разрешил. И что ты думаешь — нашел ее парень, но не надолго. Деталей я уже не помню — давно это было.

Отшельник поднялся на ноги, потянулся, вздыбив руки к самому потолку, после чего широко зазевал.

— Поздно уже, надо идти отдыхать.

Хью почувствовал неладное.

— А как же камин?

— Ты можешь посидеть, твоя койка наверху, ляжешь, когда захочешь, а у меня работы полно, нужно выспаться и хорошо отдохнуть.

С этими словами он ушел в темноту, скрывшись от света догоравшего пламени камина и вскоре исчез, оставив после себя едва уловимое шуршание тяжелых сапог.