Синдикат грехов

— «Малышка» оскорбительно. Ты просто украсил слово «сучка» красивым бантом, — ответила Скар, ее глаза сузились на Нико. Он напрягся от обвинения. Она права. Он не говорил это с нежностью. Он надеялся, что ласковые слова заставят ее открыться.

— И почему это я должна давать тебе то, что ты хочешь? Чтобы избежать пыток? — спросила она, недоверчиво качая головой.

Я не мог удержаться, чтобы не вмешаться в этот веселый разговор.

— Вообще, угроза физической боли — хорошая мотивация для откровений, — она отслеживала каждое мое движение, когда я приближался, остановившись плечом к плечу с Калебом. — Но ты кажешься совершенно невозмутимой. Почему, малышка?

— Потому что я мазохистка, — усмехнулась она.

Самообладание Калеба пошатнулось. Он запустил руку в ее волосы, приставив нож к горлу. Алые капельки стекали по оливковой коже, падая между грудей и присоединяясь к подсыхающей крови.

— Где, блять, Доминик хранит досье?

Эти двое изучали друг друга, воздух становился все более густым от враждебности. Все были слишком хорошо осведомлены о том, на каком выступе мы балансировали.

Я придвинулся ближе, не зная, что сделал бы Калеб.

— Ответь, малышка, — я отмахнулся от возмущений, которое она хотела высказать. — Да, да. Тебе не нравится это прозвище. А мне наоборот, и большому парню тоже. И ты привязана к стулу, значит автоматически не имеешь права голоса.

Она буквально зарычала, когда я наклонился и щелкнул ее по носу. Присоединился Нико, и мы трое командовали ею, полные решимости вырвать нужные ответы бесплатно.

Она нахмурилась, покусывая губу, глядя на нас так, словно ей предстояло принять невыполнимое решение.

— Вы хотите убить его? — впервые с нашей встречи, ее голос звучал тихо, неуверенно в себе.

Я последовал своей интуиции и выбрал истину.

— Мы хотим его выпотрошить, Скар, — я поднес палец к ее грудине, проводя им вниз к пупку, окрашивая ее кожу кровью и упиваясь прерывистым дыханием. — Разрезать пополам и вытащить внутренности. Использовать их как приманку для акул, когда сбросим ублюдка в воду. Мы так всегда делаем.

— Сука. Кенджи, не говори ей такого дерьма, — рявкнул Калеб, нанося правый хук мне в лицо. Я рассмеялся, когда он попал в цель, разбив губу, а потом нанес удар ему по ребрам. Вот так всегда было между нами — изменчивый танец агрессии и братской любви.

Он предположил, что из-за моих безумных замечаний она замолчит и ни хрена не скажет. Но я заметил, как похолодели ее глаза при виде образов, которые мои слова нарисовали в ее столь же испорченной голове.

— Я хочу держать нож, — заявила она.

Голова Калеба повернулась к ней, Нико удивленно выгнул бровь, бормоча о том, что природа делает свои самые смертоносные вещи прекрасными.

Стальная решимость сияла на ее лице. Она высоко держала голову, выглядя как королева, а не пленница.

— У нас общая цель. Я хочу, чтобы Доминик умер, и, судя по этому прекрасному описанию, вы тоже. Так как насчет сделки? Мы объединяемся для этого дела, а потом, когда засранец сдохнет, вы отпустите меня в дальний путь.

Калеб подозрительно посмотрел на нее, прикидывая, вдруг обманывает. От его нерешительности она закатила глаза.

— Послушай, у меня есть информация о мафии. Я знаю, что могу помочь свести Доминика в могилу. Черт, запиши, как я это говорю, чтобы у тебя был рычаг воздействия, — ее лицо помрачнело, когда Калеб все еще не ответил. — Я загнана в ебучий угол, ясно? Если ты отправишь меня обратно, моя участь будет хуже смерти. Он думает, что я была в курсе твоего маленького плана. Ты мой лучший вариант, Каллахан, так что не будь идиотом. Выбирай беспроигрышный вариант, — тон ее голоса был напряженным. Отчаянным. Я перевел взгляд на Калеба, читая язык его тела.

Калеб долго обдумывал свои варианты, хотя на самом деле у нас их не было. Как бы сильно он ее ни ненавидел, он не отправит ее обратно. То, что случилось с Джессикой, преследовало нас. Он бы добровольно не отправил женщину на верную смерть. Только не снова.

— И я не отдавала ему файл… — сказала она с ноткой раздражения в голосе, как будто не хотела раскрывать этот лакомый кусочек информации.

Руки Калеба опустились на подлокотники стула, удерживая ее в клетке.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он удивленным тоном. Я изучал ее, ища признаки обмана, но она выглядела… покорной.

Она вздохнула, барабаня пальцами по дереву.

— Я видела вас троих той ночью. До того, как мы встретились в офисе, и мне показалось странным, что вы вместе, — ее взгляд метнулся между нами, прежде чем снова остановиться на Калебе. — Поэтому, когда я увидела, что ты в офисе идешь за тем же файлом, который хотел Доминик, я решила оставить его себе. Казалось, это может быть полезно, — сказала она, пожимая плечами, как будто она не говорила нам, что добровольно воровала для Дона.

У этой женщины стальные яйца.

— Тогда что ты ему дала? — спросил Нико, его брови сдвинулись в замешательстве. Хитрая улыбка появилась на ее лице, как будто она собиралась раскрыть секрет.