Синдром Адели (СИ)Он был готов отдать ей сердце. Она была готова его растоптать. Нет взаимности, нет любви, нет искры. Есть цель, есть приоритеты, есть задание. И только синдром Адели.

Уже затуманенным взглядом Лина подмечает нужный дом и подъезд. Паркуется она абы как, заезжая на бордюр и царапая низкую подвеску спортивной машины. К автомобилю тут же подбегает профессор и даже открывает водительскую дверь, но шарахается в сторону, когда видит окровавленное тело женщины. Аделина, качаясь, вываливается, слишком сильно хлопает дверцей и успевает произнести сиплое «лови меня» прежде, чем без сознания упасть в руки шокированного мужчины.

Приходит в себя она уже в квартире. Видимо, Денис смог снять с неё пиджак, перетащить девушку в ванну и усадить ее на кафельный пол. Самого профессора видно не было. Аделина пытается пошевелиться, но тело тут же пронзает дикая боль; теперь, когда адреналин спал, она в полной мере ощущает последствия травмы.

— Твою ж мать, — глухо тянет Лина и откидывает голову на бортик ванны. В ту же секунду в проеме показывается не менее белый мужчина с аптечкой в руках. Его руки и футболка уже успели испачкаться в ее крови.

— Господи, тебя нужно в больницу. Я сейчас же вызову скорую! — очевидно, что Денис паникует.

— Стой, успокойся. Здесь я пострадавшая. Никакой скорой, даже не думай. Режь рубашку, — диктует Аделина.

Хоть самой прежде и не приходилось попадать под огонь, но раны от огнестрела она лечить умела. Нужно было всего лишь рассказать алгоритм действия мужчине, а он уже все сделает. Девушка молча наблюдает, как профессор судорожно рыщет по шкафчикам умывальника и, в итоге, достает ножницы.

— Что, прямо на тебе?

— Прямо на мне, — подтверждает блондинка.

Мокрая липкая ткань плохо поддаётся, но все же рубашку удаётся порезать лоскутами и высвободить плечо. Мужчина так же разрезает лямку бюстгальтера, пропитавшуюся насквозь кровью, и убирает ненужные тряпки. Кожа плеча и руки окрасилась в красный, что придавало картине жуткой красочности.

— Твою за ногу, Аделина, куда ты опять вляпалась, — ругается себе под нос Денис, осматривая огнестрельное ранение. Девушка лишь хрипло смеётся, а после заходимся сухим глубоким кашлем. — Эй, эй, эй, не умирай. Я не готов стать потенциальным убийцей во второй раз!

— Так, шутки в сторону, — Лина переводит дыхание, — нужно достать пулю.

— Достать что, прости?

— Вроде профессор, а кажешься совсем глупеньким. А ты думал, я себя карандашом проткнула? — девушка начинает закипать. — Тащи сюда пинцет, спирт и перекись. В идеале найти спицы.

Мужчина кивает и шустро выбегает из ванной комнаты, а через минут заходит с бутылкой водки и длинным пинцетом.

— Уж извините, вязанием не увлекаюсь, — не может не обронить профессор, заливая инструмент алкоголем, тщательно промывая.

— Классный пинцет, он сгодится.

— Занимался реставрированием какое-то время, вот и завалялся, — зачем-то рассказывает Денис, хотя, признаться честно, его колкости и слова помогают оставаться в сознании. — Все готово. Что дальше?

— Молодец, заливай рану перекисью.

Девушка шипит сквозь крепко стиснутые зубы, когда струя лекарства заливается прямо внутрь. Она сильно жмурится, до цветных кругов перед глазами, и тяжело дышит. А ведь они ещё даже не приступили к самому страшному.

— У тебя есть анальгетик? Нужно обезболивающее. Это невыносимо.

— Сейчас, — мужчина переворачивает аптечку вверх дном и находит всё-таки бластер с нурофеном.

— Лучше развести в шприце и ввести внутримышечно. В предплечье, — комментирует Лина, следя за немного растерянными действиями Дениса. Тот в ответ лишь кивает.

Аделина тихо шипит сквозь сомкнутые зубы, когда профессор вводит иглу под кожу и вводит лекарство. Мужчина напряжённо следит за ее реакцией и хмурится. Делать ей ещё больнее совершенно не хотелось.

Спустя всего пару минут анальгетик начинает действовать, а это значит, что остается сделать самое сложное.

— Денис, посмотри на меня, — кажется, настолько серьезной Лина не была никогда, — сейчас нужно будет достать пулю. Это страшно, я знаю, но ты должен это сделать, невзирая на мой крик. А я буду кричать, предупреждаю, — на лбу у девушки выступила испарина, а кожа, что и так не отличалась пигментом, почти что слилась с белоснежной настенной плиткой. — Как вытащишь, будь готов остановить кровь. Ее будет много. Приготовь заранее марлю, бинты и какой-нибудь антибиотик. Самый простой, — пока Аделина говорила из последних сил, мужчина лишь кивал и выполнял все указания, морально настраиваясь на процедуру, — его высыпь прямо на открытую рану. Может у тебя найдётся большой степлер?

— В смысле?

— Mio dio, как для дерева. Строительный.

— Нет, такого точно нет.

— Ладно, обойдёмся без него.

Аделина чувствовала, как постепенно действовало обезболивающее. Нужно было приступать немедленно.

— Дай полотенце, — Лина протянула здоровую руку, а профессор тут же подскочил и помог взять его, — на счёт три вводишь пинцет и достаёшь, хорошо?

— Да, я понял, — Денис взял в подрагивающие руки инструмент и попытался успокоиться.

— Постарайся сделать это с первой попытки, ладно?

— Хорошо, mon chéri, хорошо.

— Отлично, — девушка поглубже вдохнула, — один.

— Два, — вторил ей мужчина

— Три.