Синдром дефицита времени (СИ)

— Ага, — Поттер поднес кружку к губам, но так и замер, скривившись. — А ещё адекватно и без шизоидных теорий.

— Ну, не без этого, — демократично заметила Гермиона. К Луне она практически привыкла. — Но очевидно же, что Ксенофилиус не поклонник Темных искусств, — и добавила, как железный аргумент: — Не просто же так Дамблдор оставил мне книжку.

— А мне не просто так оставил снитч, а Рону — делюминтор. Брось, Гермиона, все это хождение в темноте просто заведет нас в очередные проблемы. Опять попадемся в ловушку или ещё что похуже, — то, что он потащил их в Годрикову впадину и ошибся, так и гложило его. — Я не хочу наступать на одни и те же грабли раз за разом, — о, а сейчас Гарри вспомнил про Отдел тайн.

— И что ты предлагаешь делать? — не выдержала она. — Сидеть тут и ждать, что Вол… Том сам откинется?

— Надо узнать, как там Рон. Вполне вероятно, что нам в скором времени придется заглянуть в Хогвартс.

Хотя она сама рвалась в школу (пусть вовсе не к Рону) всего, может, полчаса назад, но все равно опешила от такого заявления.

— То есть к Лавгуду идти опасно, а забежать в Хогвартс проведать друзей кажется тебе отличной идеей?

— Если он найдет крестраж, нам все равно придется его забрать. И добыть те же зубы василиска. И устроить там переворот, прикончив хотя бы Снейпа.

— Нет! — рявкнула она. — Снейп не…

— Брось, Гермиона, — он будто и не заметил её вспышки. — Мы это уже сто раз обсуждали.

— То есть ты усомнился в непогрешимости Дамблдора, но до сих пор не видишь очевидного?

— Он убил его.

— И наверняка не просто так.

— Тебя там не было! Дамблдор умолял его, а Снейп, этот сукин сын, он…

— Умолял пощадить или умолял убить? — прошипела Гермиона.

— Зачем бы ему…

— А почему он не сражался? Почему дал Пожирателям разгуливать по школе?

— Малфой выбил у него палочку из рук!

— Шестикурсник выбил палочку из рук одного из сильнейших магов современности? А вместо того, чтобы обдурить его, он с ним разговоры разговаривал и тянул время?

— Он был отравлен, Гермиона, и едва стоял!

— Он и до этого был не в лучшей форме, Гарри. Вспомни его руку! Разве было похоже на то, что все нормально? Что он идет на поправку?

Гарри молча встал и ушел в свою комнату.

========== 23. Охотники и жертвы ==========

В первый день не произошло ничего особенно примечательного. Во второй тоже. На третий ей показалось, что один из приступов — слава Мерлину, Гермиона была в ванной одна — продлился значительно дольше, чем все предыдущие. По застывшей воде засечь срок было не сложно. Но это не так уж взволновало её: динамика с увеличением средней продолжительности безвременья уже с начала осени прослеживалась очевидная.

К концу недели она поняла, что что-то все же идет не по плану. Частые и нестабильные эпизоды выводили её из себя, бесспорно. Однако, когда за день вдруг опять случилось всего три приступа, это не добавило ей счастья. Их стало меньше и они стали длиннее. Гораздо. Она сказала бы, что в отдельных случаях дело идет к десяти, а то и к пятнадцати минутам.

— Да вы что, издеваетесь надо мной? — кто «вы» и почему её удивляло происходящее, о котором она была вполне себе предупреждена, осталось не ясным.

Но все равно возникало ощущение, что, как только Гермиона узнала наконец кусочек правды, время как будто решило, что теперь-то можно не сдерживаться и мучить её по полной. Она скрывала провалы в Хогвартсе, избегала внимания в Норе, дурила обоих мальчиков, пребывая практически круглосуточно на виду на Гриммо, а тут, вдруг, оставшись наедине с Поттером почувствовала реальные сложности в том, чтобы маскировать эпизоды. Кажется, она накликала ту самую катастрофу.

— Гермиона, — аккуратно начал Гарри. Они помирились, конечно, но оба были дерганными, и это не могло не сказываться на их отношениях, — с тобой все в порядке?

— Нет, — вспыхнула она и захлопнула книгу по истории.

Артефакты Основателей существовали и весьма занимательные, но они были либо давным-давно утрачены, либо наоборот никуда не исчезали и оставались на виду, как тот же меч Гриффиндора. То есть Воландеморт мог и потерянное отыскать, и известное осквернить, но не могли же они тыкаться вслепую, рассчитывая, что рано или поздно угадают, что ему приглянулось.

— Я тоже не больно понимаю, что делать…

Видимо, Гарри захотел поделиться своей болью, и, возможно, даже в каком-то роде поддержать её. Но Гермиона практически его не слушала. Она представляла, как безвременье объединяется в кластеры, и они становятся все крупнее и крупнее. Вот все вокруг застывает на полчаса, вот на час, вот она бодрствует в эпизоде столько же, сколько и спит. А в один непрекрасный момент начинает проводить во временной яме больший срок, чем в «реальности». Как будто тонет, успевая на краткий миг вынырнуть из-под воды, чтобы глотнуть воздуха, лишь продлевая свою агонию.