Синдром Дездемоны

– Скажи его мне, – потерянно произнесла Вероника. – Я ни одного телефона не помню. Запишу твой.

Но вместо голоса Валеры услышала гудки отбоя. И что это было…

Но поискать в доме деньги – это мысль. Как она сама не додумалась.

Запомни: это мой сын

Слава приехал в Домодедово с группой из пяти человек. Ребята входили за ним по одному и сразу терялись среди пассажиров. Высокую, худую фигуру Масленникова видно было издалека. Он стоял у стойки регистрации. Подходя к Александру Васильевичу, Слава боковым зрением увидел группу людей, которые оживленно общались между собой, не обращая ни на кого внимания. Рядом с ними на полу стояла ручная кладь, среди которой сумки, с какими выезжает на вызов «скорая». Это люди Масленникова, конечно.

– Привет, Слава, – Масленников умел говорить очень четко, при этом тихо и почти не открывая рта. – Все по плану. Усыновители давно приехали. Они сидят в машине у входа. С ними в роли провожающих родственников адвокаты, причем российские. Они и занимались оформлением. Я их уже пробил. Ребенка привезут из отеля, где его держали якобы с нянями. На самом деле это профессиональные медсестры. Полагаю, он будет в инвалидной коляске и под снотворным.

– Я прочитал вашу информацию на бумажке. С ума сойти. Мультимиллиардер Адамиди, я легко нашел его в интернете с его дворцом и яхтой. Жена красивая. И что это за история с поддельным усыновлением больного ребенка? У них детей нет, но они могут усыновить хоть какого-то нелюбимого принца.

– Слава, – проговорил Масленников. – У меня есть немного их личной информации. К тому же получилось с ними пообщаться. Они останавливались в другом отеле, и я тоже… На час снял номер. Познакомился с ними в баре. Они оба говорят по-английски и по-русски, у него это двенадцатый язык, на котором он говорит свободно. Никогда не доверяет переводчикам во время переговоров в странах, с которыми ведет дела. Его зовут Вазилис, да, почти Вася. Ее Мария. Она из семьи русских эмигрантов. Пришла устраиваться к нему по объявлению секретаршей. Он увидел и до смерти влюбился. Стремительно поженились, потом оказалось, что она бесплодна. Много лет лечилась, но безуспешно. Пришло решение об усыновлении. Для Марии, как и для многих русских эмигрантов, вариант был сразу один: спасти русского сироту. Дальше… Мое впечатление. Они сначала выбирали среди многих, а затем запали на мальчика по фото благотворительного фонда Городецкого и Давыдовой. Жена просто в него влюбилась. Потом приехали, узнали о болезни, о том, что есть родители, и согласились с той процедурой, которую им предложили. Знаешь, какая у нас репутация: сказали, в России так можно, так делают. Все можно купить. А они… Не в рабство же, не на органы.

– Да, условия впечатляют.

– И еще деталь. Мария – умная, образованная женщина, но она не то чтобы не совсем здорова… Она на пределе возбудимости, напряжения. У нее есть склонность к маниакальности, что ли. Она знает все о «законе Димы Яковлева» и готова просто физически биться за ребенка, которого только они, как она считает, могут спасти. И, кстати, я так понял, что им сказали, что родители согласны, что только с помощью подлога и обмана можно вывезти больного ребенка. У них поручители и связи на самом высоком международном уровне. Я к тому, что нам легко не будет.

– Я понял. Собираюсь вызвать Лидию, мать, со всеми документами на ребенка. И Дашу – как поддержку и подругу. Вы не возражаете? Это необходимая процедура. Опознание, протокол. Дадим делу ход или нет – оформить сейчас надо, как полагается.

– Да понятно. Но попроси их слушаться. Не рваться, никакой инициативы, подойдут, когда ты скажешь.

– Есть, командир.

Слава позвонил и послал машину за Лидой и Дашей. Они с Масленниковым походили по залу, почитали всю информацию на табло. Через сорок минут Слава увидел две бледные дрожащие тени, входящие в зал. Это и были Даша с Лидой. Он жестом им велел остаться у входа, и они прилипли к стене.

– А вот, наконец, и они, – произнес Александр Васильевич, и Слава даже вздрогнул.

В зале появилась живописная и какая-то очень драматичная группа. Высокая женщина во всем черном с огромными темными глазами над маской. В них как будто бился огонь ночи. Полный, нахмуренный и озабоченный мужчина. Между ними девушка в светлом брючном костюме везла коляску – не инвалидную, а очень большую детскую, как будто сделанную по заказу. В ней среди белых кружев Слава и Масленников рассмотрели личико ребенка. Он спал, а над его лбом переливались золотом кудри.

– Господи, – вырвалось у Славы.

Он посмотрел в сторону своих подруг. Даша держала за руки смертельно бледную Лиду, как будто боялась, что та упадет.

Дальше бесшумно и спокойно действовали люди Земцова. Они уже решили все вопросы с руководством и службой безопасности аэропорта. Сотрудник с какими-то инструкциями в руках подошел к людям с ребенком в коляске, что-то показал, объяснил, и они отправились в полностью освобожденное помещение. Все оставались спокойными: ясно было, что их пригласили для ознакомления с карантинными правилами.